Голое платье звезды

– Ты где? Выйди из паба, зайди в лавку и забери Ваню, он постоянно капризничает. Мне надо посмотреть, как серьги представлены. Надеюсь, не как браслет, который в самом темном углу лежал. Глаз да глаз за этими жуликами нужен, хитрые очень! Знаю этот прикол. Кладут вещь так, что ее никто не видит, а потом говорят: «Она не вызывает интереса, надо цену сбавить». А только согласишься, пакостники своему человеку звонят, и тот покупает подешевле. Когда у нас поезд? Хорошо, успеем еще и поесть.

В Лондоне теперь не редкость слышать русскую речь, но я все равно обернулась. И столкнулась взглядом с… Верой Михайловной Черновой. На секунду мы обе замерли. Я бесцеремонно рассматривала мать Валерии. Та опомнилась первой, развернулась и убежала, толкая перед собой коляску с малышом, который держал в ручонке белую собачку с черной головой.

Я пришла в себя и обратилась к продавцу:

– Женщина, которая только что стояла здесь, русская, ведь это она сдала на продажу серьги, представленные в витрине?

– Простите, не имею права разглашать личность того, кто пользуется нашими услугами, – зачастил продавец.

Я посмотрела на Романа. Муж понял меня сразу и поманил продавца:

– В одном из залов я видел эмалевое ожерелье.

Торговец возвел очи к потолку.

– Ваш вкус безупречен. Желаете изучить его поближе?

Я молча смотрела вслед удаляющейся паре. Значит, Вера в Лондоне? Не ожидала увидеть Чернову в антикварной лавке, где принимают на комиссию, а потом продают бешено дорогой антиквариат. Сейчас Роман выяснит у продавца, кто владелец сережек, но я и так уверена, что это именно Чернова. Похоже, дела у Веры идут прекрасно – она живет в Англии, дорого одета, носит вовсе не дешевые украшения, родила ребенка. Значит, когда я приехала к ней в гости, она уже была беременна. Ну да, не случайно же она посреди разговора бегала в туалет. Значит, дело не в отравлении, как она мне пожаловалась, а в токсикозе.

У меня похолодели пальцы рук, я поежилась, пошла к выходу из зала и налетела на… Гаврюшу.

– Степа? – попятился тот. – Ты тут откуда?

– Из Москвы, – радостно объяснила я. – А ты что в Лондоне делаешь? Куда пропал? Сам не звонишь, мобильный твой бормочет, что такой номер не существует… И Андрюша Маркин тебя найти не может.

– Да вот… э… – начал Гаврюша, и тут у него зазвонил телефон.

Психиатр поднес трубку к уху.

– Да. Извини. Бегу. Понял, конечно. Все, все. Прости. – Потом он обратился ко мне: – Степанида, я здесь с группой, они уже уезжают, я должен спешить…

Продолжая говорить, Гаврюша пятился к выходу. И в конце концов исчез из виду. Я подошла к большому окну, занавешенному немодным нынче тюлем, встала сбоку и чуть отодвинула портьеру…

Никакого автобуса с туристами на узкой улочке не было. На противоположной от магазина стороне улочки стоял роскошный автомобиль. Гаврюша быстро подошел к машине, открыл заднюю дверь. Из салона на асфальт выпала черная сумка, ее содержимое высыпалось на проезжую часть. Но владельцы седана не стали его собирать, шофер резко стартанул с места. Я не могла оторвать глаз от вещей, рассыпанных на мостовой: две детские бутылочки, банка питания для младенца, еще какая-то ерунда и… белая собачка с черной головой. Это ее сжимал в ручонке малыш Веры. Я вытащила телефон, позвонила Андрею Маркину, поговорила с ним менее минуты. И осталась стоять, глядя на пустую теперь улочку.

В моей голове ожили воспоминания. Вот Гаврюша и Маркин сидят на кухне у Несси, мы все только что познакомились. Я засобиралась домой, Гаврюша любезно взялся проводить меня до квартиры, по дороге мы разговорились. Я рассказала ему о том, как Лера встретила в магазине мать. Почему я это сделала? Да потому, что хотела найти психиатра, который занимался Черновой, и как раз узнала, что Гаврюша – врач той же специализации.

– Вы, случайно, не подскажете телефон доктора Драпкина? – наивно попросила я у него.

И вот же удача, Гаврюша оказался другом детства Драпкина! Случаются же такие совпадения! Новый знакомый сам пообещал поговорить с Драпкиным.

На следующий день мы встретились в кафе, приятель Маркина рассказал все, что случилось в СИЗО, и посоветовал поговорить с Верой, которая сменила фамилию Чернова на свою девичью, стала вновь Мамаевой. Понимаете? Меня к Вере направил именно Гаврюша. И он же потом предложил сообщить мне адрес матери Валерии. Но я уже у нее побывала. И про книгу «Десять подлых адвокатов» мне сообщил Гаврюша. Но я очень хотела спать, поэтому быстро попрощалась и ушла к себе, упала на кровать. Об этой книге я начисто забыла, вспомнила лишь в тот момент, когда Раиса Павловна Рябова томик на стол передо мной положила. Гаврюша сообразил, что я не обратила внимания на его рассказ о мемуарах Ангелины Черновой, и заявился ко мне на работу с букетом, притащил том. А после того как я конкретно отказалась его читать, прислал мне сообщение со всеми контактами Раисы Павловны Рябовой. Психиатр управлял мною, как марионеткой!

Кто-то тронул меня за плечо. Со словами «Ну и идиотка!» я обернулась.