Голос

2

Кафетерий для персонала мало походил на сверкающий гостиничный холл, на роскошные помещения отеля. Здесь не было ни рождественских украшений, ни рождественской музыки, а только замызганные обеденные столы и стулья, на полу прорезанный в одном месте линолеум, в углу холодильник и маленькая кухня с полками и кофеваркой. Все находилось в таком состоянии, словно никто не следил за порядком. На столах остались кофейные разводы, повсюду грязные чашки. Видавшая виды кофеварка была включена и выплевывала воду.

Несколько гостиничных служащих образовали кружок вокруг горничной, все еще не пришедшей в себя после обнаружения трупа. Глаза на мокром месте, по щекам размазана черная тушь с ресниц. Когда Эрленд с директором вошли, она подняла глаза.

— Вот она, — объявил толстяк таким тоном, как будто именно девушка испортила рождественские праздники, после чего выпроводил персонал вон. Эрленд попросил оставить их с горничной наедине, чтобы можно было спокойно поговорить. Директор с удивлением уставился на него, но не стал возражать, сказав, что у него и без того много работы. Эрленд закрыл за ним дверь.

Девушка стерла тушь со щек и посмотрела на Эрленда, не зная, чего ей ждать. Эрленд улыбнулся, пододвинул к себе стул и уселся напротив нее. Горничная была такого же возраста, как и его дочь, немного за двадцать. Девушка казалась смущенной и подавленной. Черноволосая и стройная, она была одета в специальную форму гостиничной горничной — светло-голубой халат. На бейджике, прикрепленном к нагрудному карману, значилось имя «Осп».

— Давно тут работаете? — поинтересовался Эрленд.

— Почти год, — ответила Осп еле слышно и посмотрела на него. Не похоже, чтобы он собирался ее мучить. Она шмыгнула носом и выпрямилась на стуле. Очевидно, обнаружение трупа сильно подействовало на нее. Ее немного знобило. Имя хорошо ей подходит, подумал Эрленд: Осп — «осина». Она словно дрожала всем телом.

— И вам нравится здесь работать? — спросил Эрленд.

— Нет, — ответила она.

— Почему вы этим занимаетесь в таком случае?

— Нужно ведь работать.

— Что же вызывает ваше недовольство?

Она посмотрела на него так, будто вопрос был нелепым.

— Я заправляю постели, — ответила она, — чищу туалеты, убираю. Все же лучше, чем работать в «Бонусе»[5].

— А народ?

— Директор — придурок.

— Он напоминает продырявленный пожарный шланг, — заметил Эрленд.

Осп улыбнулась.

— А некоторые постояльцы ведут себя так, будто ты тут работаешь для того, чтобы тебя лапали.

— Зачем вы пошли в подвал? — поинтересовался Эрленд.

— За Дедом Морозом. Дети просили.

— Дети?

— Для рождественского праздника. Мы устраиваем рождественскую елку для персонала отеля и их детей. И для детей постояльцев. А он был Дедом Морозом. Поскольку он задерживался, меня послали за ним.

— Ничего веселого из этого не вышло.

— Я никогда раньше покойников не видела. А потом еще этот презерватив…

Осп явно старалась отогнать от себя неприятный образ.

— У него были подружки здесь, в отеле?

— Нет, насколько мне известно.

— Не знаете ли вы, с кем он общался за пределами отеля?

— Я почти не знакома с этим человеком, и мне пришлось узнать о нем даже больше, чем я бы желала.

— Чем мне бы хотелось, — поправил Эрленд.

— Чего?

— Говорят «чем мне бы хотелось», а не «я бы желала».

Она посмотрела на него как на полоумного:

— Вы придаете этому значение?

— Да, — ответил Эрленд.

Она покачала головой с рассеянным выражением лица.

— И вам ничего не известно о его гостях? — продолжил Эрленд, чтобы замять разговор о грамматических ошибках. Он вдруг представил себе центр реабилитации для депрессивных больных с речевыми отклонениями, где пациенты ходят в халатах и тапочках и сознаются в своей болезни: меня зовут Финн, и я говорю «я бы желал».

— Нет, — отозвалась Осп.

— Когда вы спустились к нему, дверь была открыта?

Осп задумалась.

— Нет, это я ее открыла. Я постучалась, но ответа не получила. Я подождала и хотела было уже уйти, но решила все-таки открыть дверь. Сначала мне показалось, что дверь заперта, а она вдруг открылась, и он там сидел полуголый с презервативом на…

— Почему вы подумали, что дверь заперта? — перебил Эрленд.

— Ну, я знала, что это его жилище.

— Вы встретили кого-нибудь, когда спускались к нему?

— Нет, никого.

— Он был уже готов идти на праздник, но кто-то пришел и помешал ему. Он уже надел наряд Деда Мороза.

Осп пожала плечами.

— Кто заправлял ему кровать?

— Что вы имеете в виду?

— Постельное белье давно не меняли.

— Понятия не имею. Скорее всего, он сам.

— Вас, похоже, здорово покоробило.

— Было омерзительно увидеть его в таком виде, — ответила Осп.

— Понимаю, — проговорил Эрленд. — Постарайтесь забыть это как можно скорее. Если сможете. Он был хорошим Дедом Морозом?

Девушка посмотрела на полицейского.

— Что такое? — спросил Эрленд.

— Я не верю в Деда Мороза.