Голос монстра

– Сто пятьдесят лет тому назад, – начал монстр, – в краю этом стала развиваться промышленность. Новые заводы появлялись всюду – как сорняки. Люди вырубали деревья, перерывали поля, загрязняли реки. Небо давилось дымом и пеплом, да и люди тоже – они кашляли и чесались дни напролет, не поднимая глаз от земли. Маленькие деревушки стали крупными селами, а села разрослись до больших городов. И люди начали скорее кормиться самой землей, чем от нее.

Но не вся зелень исчезла – надо было только знать, где искать.

Монстр вновь раскрыл ладони – и по бабушкиной гостиной пронеслась волна тумана. Когда туман рассеялся, оказалось, что Конор и монстр стоят под ярко-голубым небом в изумрудно-зеленом поле, вокруг которого раскинулась долина металла и кирпича.

– Так, значит, я и впрямь сплю, – проговорил мальчик.

– Тише, – сказал монстр. – Вон он идет.

И Конор увидел угрюмого, хмурого, как туча, мужчину в тяжелых черных одеждах, он поднимался в гору по направлению к ним.

– На окраине этих зеленых просторов жил один человек. Имя его не важно – им все равно никто никогда не пользовался. Жители деревни звали его просто Знахарем.

– Кем-кем? – спросил Конор.

– Знахарем, – повторил монстр.

– Кем-кем?

– Знахарь – слово устаревшее, даже для тех времен; так раньше называли тех, кто лечил людей.

– А, понятно, – отозвался Конор. – Так бы сразу и сказал!

– Но он носил это имя по праву, потому что знахари существуют издревле и знают толк в старинных способах лечения. В травах, кореньях, в отварах из листьев и ягод.

– Совсем как папина новая жена, – произнес Конор, пока они с монстром наблюдали за тем, как мужчина выкапывает из земли какой-то корешок. – Она владеет магазином, который торгует лечебными минералами.

Монстр нахмурился.

– Тут нет почти ничего общего.

Изо дня в день бродил Знахарь по окрестностям и собирал травы и листья. Но с годами его вылазки становились все длиннее и длиннее – ведь заводы и дороги стали активно появляться и за пределами города – как сыпь, которую он так хорошо умел лечить. Если раньше он еще до утреннего чая успевал пополнить свои запасы миролиста и розоцвета, то теперь на это уходил целый день.

Мир менялся, и Знахарь озлобился. Вернее сказать, озлобился еще сильнее, потому что и раньше не отличался особой доброжелательностью. Он всегда был жадным и слишком много просил за лечение, порой даже больше, чем больной мог заплатить. Тем не менее он удивлялся, что жители деревни так его не любят, и считал, что заслуживает куда большего уважения. А поскольку его отношение к людям было скверным, они отвечали ему тем же, и со временем дошло до того, что его пациенты стали лечиться другими – современными – лекарствами у других – современных – врачей. Из-за чего Знахарь конечно же озлобился еще больше.

Их вновь объял туман, и картинка изменилась. Теперь они оказались на вершине небольшого холмика, покрытого зеленью. Чуть поодаль стоял дом приходского священника, а в окружении нескольких могильных плит росло высокое тисовое дерево.

– В той же деревне жил один священник…