Голос сердца

— Правильно. И вот ты едешь к другу, совершенно не подозревая зачем он тебя позвал при этом, как я уже сказала, ты только сегодня помирился с подругой. О чем будут твои мысли?

— О девушке, конечно! — ответил Тимур с энтузиазмом, а я про себя с удовольствием отметила, что он явно втянулся в мою игру.

— Верно. Итак, ты приезжаешь на место встречи, где друг сообщает тебе, что позвал тебя поучаствовать в боксерском поединке в незнакомом месте с незнакомыми соперниками. Твоя реакция?

— Скажу, что я не готов — парень уже не улыбался, а хмурился.

— Да. Но друг настаивает. Говорит, что ему очень нужна твоя помощь и без тебя он никак не справится. Ты хочешь помочь другу, но понимаешь, что для тебя это слишком опасно. Что ты ответишь?

Ибрагимов помолчал, затем медленно произнес:

— Скажу, что попытаюсь помочь, но не сейчас, а позже, когда буду готов.

— Угу. Однако друг не намерен тебя так просто отпускать. Понимая, что уговоры не работают, он решил тебя разозлить, чтобы ты перестал трезво оценивать ситуацию, и он смог бы уломать тебя на то, что ему надо. И вот он говорит тебе всякие неприятные вещи, ты злишься, но стараешься не реагировать. Однако в какой-то момент другу все-таки удалось задеть тебя за живое. Твои действия?

— Постараюсь доступно объяснить другу как он не прав — хмуро ответил Тимур.

— Все верно. Вот только друг этого и добивался. Он сумел вывести тебя из равновесия, и у тебя отключилось чувство самосохранения. Воспользовавшись этим, друг убедил тебя принять участие в бою. И вот перед тобой стоит твой противник. К тебе вернулось хладнокровие и ты только сейчас понял, во что ввязался. Что ты подумаешь в этот момент о своем друге?

На этот раз молчание длилось намного дольше, но все-таки парень ответил:

— Я подумаю, что когда выберусь отсюда, надаю ему по шее.

— Дальше. Во время боя ты поучаешь очень сильный удар в живот, и у тебя смещаются все внутренние органы. От дикой боли ты едва держишься на ногах, и только чудом тебе удается отклониться от удара, нацеленного в голову, который в самом благоприятном случае надолго обеспечил бы тебе сотрясение мозга. Как бы там ни было, ты используешь все возможности для того, чтобы выбраться из этого поединка живым и попутно почти случайно побеждаешь своего противника. И вот ты после боя чувствуешь себя так, будто тебя трактор переехал. Живот болит со страшной силой, в голове мутится, ноги почти не держат. А твой друг радостно поздравляет тебя с победой, довольно улыбается и считает полученный выигрыш. Что ты в этот момент почувствуешь?

— Не надо дальше. Я все понял — глухо сказал Тимур и открыл глаза. На меня он не смотрел, предпочитая разглядывать носки своих стильных ботинок.

Я посмотрела на Адама, который уже давно бросал хмурые и нетерпеливые взгляды в нашу сторону, и слегка кивнула, показывая, что сейчас подойду.

— И что ты теперь собираешься делать? — поинтересовалась я у Ибрагимова.

— Не знаю — растерянно и грустно ответил тот — мне теперь даже подойти прощения попросить стыдно.

— Да, стыдно — подтвердила я — но все-таки придется. Другой возможности у тебя не будет. Не скрою, Адам, конечно, злится на тебя и не факт, что простит. Но так ты хоть как-то облегчишь свою совесть… Ладно, я не могу здесь за тебя решать. Главное, что ты, наконец, все понял. Я пойду, а то меня там Адам ждет — я сделала шаг по направлению к Идолбаеву, но Тимур вдруг схватил меня за руку.

— Подожди. Пойдем вместе.

— Пойдем. Только без рук — я недовольно покосилась на его ладонь на моем запястье, всей кожей ощущая каким злым взглядом прожигает нас Адам.

— Извини — покаялся Ибрагимов и сразу меня отпустил.

В молчании мы дошли до моего друга, и я, чтобы не мешать парням выяснять отношения, принялась одеваться, краем уха прислушиваясь к их беседе. Сначала между ними царило тяжелое молчание, но все-таки Тимур собрался с духом и выдавил из себя:

— Слушай, друг, прости меня. Я правда не понимал насколько по-свински себя веду, пока твоя подруга мне не объяснила. Это конечно, не оправдание, я понимаю. Наверное, тебе сейчас больше всего на свете хочется отвесить мне хорошего пинка. Теперь я знаю, что вполне его заслужил. Если тебе от этого станет легче, так и сделай. Обещаю, что не буду сопротивляться. Только не злись на меня больше. Ну скажи, что я должен сделать, чтобы ты меня простил?

— Убраться подальше и больше никогда не приближаться к Ольге!! — тут же сурово отчеканил Адам.

— Хорошо, сейчас уйду, не беспокойся. Но тебе не кажется, что Оля сама должна решить, могу я к ней приближаться ли нет? Я уже понял, почему ты с ней подружился: она и вправду необыкновенная. Клянусь тебе, я ничего ей не сделаю, ни один волос не упадет с ее головы по моей вине! Честное слово, Идолбаев, тебе вовсе незачем ее от меня прятать или защищать, я просто хочу с ней подружиться так же как ты, вот и все. Поверь, я никогда ее не обижу и не посмею оскорбить, обещаю!

— Твои обещания гроша ломанного не стоят! — презрительно сузил глаза Адам — не помнишь, что ты обещал мне в прошлый раз, а? Давай, напряги мозги, если они у тебя еще остались.