Голос в моей голове

Дедушка сорвал с дерева грушу и закусил. Я вернулся в свое тело.

— Спасибо, дедушка. Я запомню твои слова.

Мне действительно немного помогло то, что он сказал. Я понял, что не одинок в своих опасениях. Что многие селяне и, тем более, наемники думают о том же. Вернувшись в хату, где была Энни, я застал ее с закрытыми глазами сидящую на полу. Перед ней была начерчена красивая витиеватая руна. Она была просто идеальна… Ну, и руна, естественно, тоже.

Я лег возле нее и заснул.

Крик петухов поднял меня с пола. Энни сидела в той же позе. Услышав, что я поднялся, она открыла глаза.

— Эд, — проговорила она, — я не могу уйти отсюда. Если я перестану питать руну, стена рухнет. Поэтому я буду здесь. Не беспокойся за меня.

— Хорошо, — только и смог ответить я.

На улице свежо. Прохладный утренний воздух ласкает лицо. Солнце только-только поднимается. Такое чудесное утро. Жаль, что таким оно останется ненадолго. Село уже давно ожило, и сейчас все бегали и кричали. Первое, что я увидел, была стена. Она оказалась в два раза выше частокола. Высотой он была равна стене нашего замка. Прекрасная работа. Энни не подвела. Сельчане уже соорудили леса, прикрепленные к этой стене, и поднялись наверх кто с чем мог. Кто достал дедовы ржавые доспехи и меч. Кто соорудил дубину. Семнадцать человек уже стояли на стене с луками. Судя по всему, охотники. К ним уже поднимались ребята Нисса. И где они только луки достать успели?

На такой дистанции Бронтики были бесполезны, так что я взял протянутый мне старостой Стефаном старенький арбалет и полез к ребятам.

— Что видно на горизонте, Лиам?

Рыжий посмотрел на мое оружие, одобрительно кивнул и ответил:

— Враги собираются отовсюду. Нас взяли в кольцо. Кажется, стена их не удивила, или же они просто не умеют удивляться.

Я заглянул за стену. Сказать, что их была тьма, не сказать ничего. Кроме того, у каждого десятого на руке виднелась веревка. Где качественные кузнечные кошки, а где и самодельные из грабель и тяпок. Показались даже четыре лестницы, но они лишь вызвали улыбку. Кривые и косые бревна, наспех прибитые друг к другу. Видимо такие у них мастера.

— Мы предлагаем вам в последний раз! — надрывался вчерашний пришелец. Сдавайтесь!

— … тебе, а не наши души!

Одержимый покачал головой и отошел. Начался штурм. Лестницы, поставленные ими, естественно, падали, как только по ним кто-то поднимался. Но вот веревки летели часто и порой ловко. Самоделки не выдерживали нагрузок, а вот качественные держали как надо. Лучники стреляли, мечники рубили веревки и вместе с селянами, у которых были вилы и дубины, встречали самых шустрых одержимых, отправляя их обратно. Но не всегда целыми. Дети таскали стрелы и болты. Не сказать, что мой арбалет был так хорош, но по такой толпе промахнуться было просто невозможно. Одержимые ложились десятками, но на их место становились новые и новые. Они все приходили и приходили. Внизу работали кирки и молоты, чуть дальше самодельные тараны. Но стена как будто сама себя лечила. Все выбитые камни заменялись другими.

Весь день прошел в бою, однако под вечер одержимые отступили в лес. Видимо им надо было осмыслить, что делать. Мы выжили и теперь могли передохнуть.

На стене остались дозорные, а остальные пошли в село. Я тут же отправился к Энни, по дороге заметил, как Жили воркует с Артом, сидя у него на коленках. Сегодня мы победили и не потеряли ни одного товарища. Двоих правда ранило, но это были мелочи.

Энни все еще сидела в той же позе.

— Энни, родная, они отступили, тебе надо передохнуть.

Она расслабилась и упала на пол. Подбежав, я поднял ее голову. Ее улыбка. Обаятельная, сводящая с ума улыбка.

— Многие погибли? — спросила она первым делом.

— Никто. Все выжили.

— Слава богу. Тогда я передохну, стена будет стоять, не переживай, но она не будет восстанавливаться. Если одержимые снова пойдут в наступление, разбуди ме…

Она уснула, не успев договорить. Я поцеловал ее в лоб и отнес на кровать. Энни обняла одеяло и сладко засопела. Смотря на нее, я и сам не заметил, как заснул.

Петухи снова оповестили меня о том, что наступило утро. Бой начался вновь. Одержимые все так же старались взять нашу стену приступом. Мы же отбивались как могли. К полудню одержимые снова отступили в лес и больше не нападали. Прошел день, за ним еще один. И еще. Нападения прекратились. Мы вздохнули спокойно в надежде, что они поняли, что атаковать нас себе дороже. Так прошла неделя. Когда мы уже собирались идти к ущелью, одержимые появились вновь. Но на этот раз они привели с собой осадную машину, хорошие лестницы и даже две катапульты. Не ожидая такого подвоха, мы похватали оружие и занялись обороной. Лучники атаковали тех, кто толкал осадную машину, но на место одних всегда приходили другие, и машина продолжала движение. Первый залп катапульт прошел над нашими головами и врезался в одержимых, что стояли за селом. Второй попал в стену, и часть ее отпала, правда быстро восстановилась. Третий снова перелетел и, одержимые, видимо осознав свою ошибку, начали вести огонь по стене.