Голос в моей голове

— Когда я была маленькой, дедушка нанес мне руну, видишь? — она оголила спину, и в районе сердца у нее оказался витиеватый узор, тонко и искусно нарисованный на коже.

У меня захватило дыхание. Мне так безумно хотелось поцеловать ее спину. Она так завораживала.

— Эта руна, — продолжила она, — защищает меня от одержимости. Никто не может овладеть моим сознанием. Правда я думаю, что дедушка впервые допустил ошибку…

— Почему? — ее реплика меня напугала.

— Потому что мне кажется, что кое-кто уже овладел моей душой и сердцем, — она посмотрела на меня и залилась краской, тут же поправив одежду.

Черт, кажется, я растерялся, нужно перевести тему.

— А ты не боишься, что одержимым стану я?

— Нет.

— Но почему?

— Дедушка всегда говорил: «Верь только себе и Бронтам». А он никогда не ошибался.

Она вновь посмотрела на меня, и мое сердце сжалось. Она так слепо верит в меня. Быть может, она вообще не знает, что я просто человек? От этого мне становится страшно. Что может быть хуже, чем разочаровать ее? Не знаю… Я не имею на это права.

— Ладно, мне пора уходить. Доброй ночи, мой защитник.

Мои губы коснулись ее уст. И снова я теряюсь в неизбежном счастье. Интересно, может быть, и она не человек? Может быть, она волшебница или даже богиня?

Но додумать я не успел, она отодвинулась от меня, отпустила мою руку и ушла.

«И все-таки ты попался в ее сети!»

— Знаешь, дедушка, а я и не против.

«Дурачок ты, внучок! Но что уж там. Я и сам когда-то таким был».

Сон долго не хотел идти. А когда я все-таки уснул, мне снились кошмары. Снилось, как в Энни вселяется демон. Как она пытается убить меня, а я стараюсь ее остановить… Это было ужасно, я проснулся весь в поту.

«Что, сон плохой приснился?»

— Да, что-то вроде…

«Давай покурим, и все пройдет.»

— Во-первых, я не курю, во-вторых, у меня и сигарет нет.

«Как нет, ну-ка глянь во внутренний карман куртки».

Куртка висела на столе, я потянулся и заглянул во внутренний карман. К моему величайшему удивлению в ней лежал футляр для сигарет.

— Как так? Я не клал его сюда!

«Конечно, не клал! Это я его положил, когда курил!»

— Деда, я не курю!

«А я и не прошу, чтобы ты курил. Смотри, я предлагаю одну сигарету за жизнь. То есть, сколько раз я спасал жизнь тебе? Давай посчитаем. В лесу, с разбойниками — раз, дуэль — два, убийца — три. И это только тебе! На рынке я спас твою возлюбленную и друга, а Рыжий согласился идти только благодаря мне! Не будь неблагодарной сволочью!»

— В лесу после разбойников ты уже курил!

«Это была плата за информацию, что я тебе дал. Итого пять сигарет. За каждую спасенную мной жизнь».

— Ладно, — спорить я с ним не стал. На самом деле, я был безумно благодарен ему за помощь.

«Только не мешай мне, пока я курю, чтобы не чувствовать, эту дрянь, хорошо?»

— Хорошо.

Я расслабился, и он закурил. Медленно, протяжно. Он получал искреннее удовольствие от поглощаемого дыма. Потом он потушил сигарету, взял со стола яблоко и съел.

— Вот теперь забирай.

Тело вновь вернулось под мой контроль. Тех неприятных ощущений уже не было, только чувство облегчения.

— Что ты сделал?

«Просто закусил яблоком».

Я удивился, но послевкусие мне понравилось. Так, главное, не начать курить.

Солнце только начало озарять землю, а я уже собрал все свои пожитки и стоял возле двери Энни. Взял себя в руки и постучал.

— Да-да, заходи!

Я вошел в комнату и обомлел. Энни стояла в одном нижнем белье и разглядывала блузку.

— Зенни, посмотри, как плохо ты погладила, я же говорила… — и тут она посмотрела на меня.

Визг раздался в ушах.

— Выйди немедленно!

Я послушался и вышел из комнаты своей спутницы. Лицо горит. Я хочу провалиться под землю.

Через пару минут она меня позвала.

— Энни, прости, я не хотел…

— Нет, нет, нет! Это ты прости. Я думала, что это служанка, и сама разрешила тебе войти. Твоей вины в этом нет, — она опустила голову.

Волосы ее были растрепаны, лицо горело от стыда, а глаза опущены.

— Моя вина тоже есть. Я должен был сразу выйти, но… я, кажется, потерял силу воли и не смог пошевелиться. Прости, я был околдован тобой.