Голос Земли

Генерал Сингх приказал использовать против огнеметчиков пожарные пушки. Правило любой войны: если противник использует в бою определенный вид оружия, то для восстановления равновесия нужно прибегнуть к эффективному противовесу.

Ненависть усиливалась дурманом, которым были напичканы солдаты обоих армий: кокаин, амфетамины, особые средства, вышедшие из специальных лабораторий. Самые отвязные подстегивали себя тяжелыми наркотиками: героином или крэком, а потом стреляли куда попало, порой в своих. Другие шли навстречу пулям, засунув в уши наушники и горланя рок.

Усталости никто не замечал, опьянение бойней стирало ее малейшие признаки. Над головами клубились тучи ослепляющего газа, по барабанным перепонкам лупил грохот пушек, в дымном воздухе устойчиво висел запах крови, горелой плоти и едкого пороха. Мухи и вороны не осмеливались подлетать ближе, напуганные человеческой яростью и жестокостью.

Во всех уголках австрийской столицы возбужденные вопли смешивались с криками боли, автоматными очередями, взрывами гранат, реактивных и орудийных снарядов.

Десятки миллионов солдат, убивающих друг друга в стране, где родились Моцарт, императрица Сисси, Гитлер и Фрейд, представляли собой подлинную картину Апокалипсиса.

Дома горели, сталь клинков вонзалась в нежную человеческую плоть, колени подгибались, тела падали на землю, мундиры солдат, к какому бы лагерю они ни принадлежали, пропитывались одной и той же жидкостью – горячей и алой.

Внезапно облако в небе приняло странные очертания, и одурманенным наркотиками воинам стало казаться, что перед ними Третий всадник Апокалипсиса (Красный рыцарь войны). Вооруженный огромным мечом, он скашивал головы, словно колосья пшеницы.

189.

Лицо королевы оставалось безмятежным. Она будто спала.

– У вас и на этот раз все получилось, доктор, да? – допытывался Давид.

Жерар Сальдмен покачал головой.

– У Эммы-109 обожжено шестьдесят процентов поверхности кожи, значительно повреждены многие органы. И то, что она все еще дышит, само по себе уже чудо.

Королева чуть шевельнулась. Веко приподнялось, дрожащие пальцы схватили Давида за руку и впились в нее. Рот открылся и произнес:

– Они… Они решили… Они решили стереть нас с лица Земли, да?

– Десять тысяч эмчей обосновались на Луне, – напомнил Давид. – Вы тоже остались в живых.

– Есть еще… двое… – невнятно пробормотала Эмма-109. – Они не на Земле, и не на Луне, Давид.

– Двое… кто?

– НСБ.

Давид силился понять, что она имеет в виду.

– Я недооценила страсть Великих к саморазрушению, Давид. Вина за все, что теперь произойдет, лежит на мне… – Лицо повелительницы исказилось гримасой. – Каждое действие влечет за собой противодействие…

– Что?

– …судьба… глобальная карма человечества…

– Отдохните, Ваше Величество, вам нельзя говорить.

Она сделала глубокий вдох и едва слышно произнесла:

– Эволюция не обязательно должна носить линейный характер… она может сворачивать в сторону и отступать назад… а еще – функционировать в виде звезды. Все потому, что человек мыслит прямолинейно… он обладает ограниченным сознанием и никогда не смотрит по сторонам… поле его зрения нужно расширить, допустив, что эволюция может двигаться в любых направлениях… не исключено даже одновременное существование двух параллельных эволюций, шагающих бок о бок… для всего вида…

Она вновь вздохнула и с явным усилием вытолкнула из себя слова:

– Скажите Гее, что мне очень хотелось бы угодить ей в меру моих возможностей. Но реализовывать этот проект вы будете уже с другой королевой.

Эмма-109 с силой сжала его руку.

– Давид… Теперь ты обязан осуществить ее желание… в чем бы оно ни заключалось.

Ученый склонился и прикоснулся своими огромными губами к ее лбу.

– А теперь… позвольте мне до конца… пережить собственную смерть.

Из груди королевы Эммы-109 вырвался протяжный вздох, будто где-то рядом сдулся воздушный шар, и стало тихо.

По щеке Давида покатилась слеза, он нервно смахнул ее и закрыл глаза.

В конечном счете я решил, что ты бессмертна, Новая Кровь. Подумал, что тебе под силу преодолеть любые невзгоды. А теперь, когда тебя больше нет, я наконец осознал, насколько значимой ты была не только для меня, но и для всех нас.

Только благодаря тебе, твоей настойчивости, твоим широким, передовым взглядам изменился ход истории – твоей, твоего народа, моей и всего человечества.

Если бы не ты, ничего этого не было бы.

Мы потеряли не только великую королеву, но и великого предтечу.

Теперь все кончено, я должен привыкать жить без тебя.