Читаем Голоса надежды полностью

I. 1. Мерно покачиваютсяогромные черные деревья.В ушах громко пульсируетночная тишина.Озаряемые бледной лунойвздрагивают теплые звезды.На холодную землю белым,сморщенным и дряблым покрывальцемложится первый снег.2. На какую-то минуту нежнаяпелена обволакивает город.Идет снег…3. Четырехугольная луна.4. Снег не переставаяработал всю ночь,покрывая огромными пушистымихлопьямивсе,что ему попадалось на пути.
А утром, когда проснулся ненасытныйгород,он гиб под колесами машин,умирал под ногами пешеходов,таял в грязных, заполненныхмусором лужах.И только на деревьяхлежал нетронутый, молодой,первый СНЕГ.5. Люди, широко расставив ноги,неумело двигаются по замерзшимдорожкам,закутанные в панцирь шуб и шарфов.В своих движениях они похожина младенца, совершающего свои первые,осторожные и напряженные шаги.6. Ты привезла апельсины, унас очень редкие. Их было жалко.Всю неделю они пролежали на балконе
в целлофановом пакетикеогромные, оранжевые и такиенепривычные среди белого снега.А ночью, когда шел снег, онио чем-то шептались, светясь в белизнесовсем как маленькие солнышки.II. 7. Мокрые, в каплях машины,люди с зонтиками, спешащие,прячущиеся в подъездах.Потоки воды, несущиежелтые листья.А на крыше чистятся голуби.Смотрят вниз и изредка,мокрые и взъерошенные,перелетают с места на место,сбивая нависшие капли.8. Иду. Горят красные и желтые.Дождь о витрины глаз.Белые. Ночь и город. Слепит.

ВЕСНА

Ветер светит нам из-за каждого угла.Пыльные лоси съели в городе всю траву— Ох — ты!— Ох — ты!— Ох — ты! — повторяют твои каблуки.Ну и пусть! — добавляет горло.Через пять шагов мы сами станемПрошлогодней осенью — по сравнению с тем,Что творится вокруг.А еще через шагПревратимся в сосуды для собственной крови.

ПУАНТЫ

Ячейки лимона и апельсинаВнутри балерины.В белом кисейном пальтоЮбочки, тапочек и ногорук.Апельсин ярким солнышкомПорхает внутри меня.
Танцует оранжевой бабочкойВнутри моего живота.Танцует не сцена — она,Не она, а только моя —Балерины душа,И нет ничего.Только глаза,Лимоны — глаза,И тельце — ее.Балерина—собака, балерина—актриса,Высокие в папке твои золотые глаза,Темные, в пепле, твои паруса...

* * *

Антенны берез — ровные белые стволы —принимают волныИ посылают их внутрь земли по корням–проводам.Дерг–дерг — отзывается эхом.По всем подземным секретным домам.

СОЛНЦЕ

Перейти на страницу:

Похожие книги

Уильям Шекспир метаморфозы образов любви
Уильям Шекспир метаморфозы образов любви

P. s.  Именно, тот человек, которому была адресована надпись, по некоторым причинам прямо не назван, но отчасти, можно предположить по надписи в посвящении, которую ученые назвали «Антономазия» («Antonomasia»): «единственному зачинателю этих вдохновляющих сонетов». Краткая справка. Антономаcия, антономазия (от др.-греч. «переименование») — троп, выражающийся в замене названия или имени указанием какой-нибудь существенной особенности предмета, объекта или отношения его к чему-либо или кому-то. По происхождению латинское название для той же поэтической тропы или, в иной перспективе, риторической фигуре, — прономинации (от лат. pronominatio).  Бытовало предположение, что последнее предложение, выделенное в скобках, являлось всего лишь дополнением к настоящей оригинальной надписи, которая была не включена в тираж. Поэтому издателю в последнем предложении разрешено было выразить свои собственные добрые пожелания (не на века славы создателю сонетов, что было бы дерзостью с его стороны), а «…для успеха предприятия, в которое он (издатель, как искатель приключений) вступил в свою столицу...».   Памятная надпись «...лишенная своей лапидарной формы, надпись должна была выглядеть следующим образом: «Mr. W. H.» желает единственному создателю этих вдохновлённых сонетов счастья и того бессмертия, которое обещал наш вечно живой поэт». «Доброжелательный авантюрист, о котором излагалось (всё это) «T.T.»  Картрайт (Cartwright), редактор сонетов Шекспира пере редактированного издания 1859 года, в письме от 1 февраля 1862 г. (стр.155), указал на то, что «…Торп не утверждал, что в сонеты были вписаны инициалы «Mr. W. H.»; а текст не читался, как «обещал ему»; следовательно, это могло быть тем, что хотел сказать Торп: «что вечность обещана его другу». Massey (Ath., March 16, 1867, p. 355).

Автор Неизвестeн

Литературоведение / Лирика / Зарубежная классика