Голова королевы. Том 1

С каким наслаждением принцесса впитывала в себя сладкий яд слов архиепископа. Как стремилась по жилам принцессы Марии блаженная надежда стать королевой и тогда поднимать бич уже не на собственное тело, а на всех могущественных лордов, спокойно смотревших на то, как тиран Генрих VIII отверг ее мать, и смеялся над ее слезами! Дивное наслаждение дает власть почитаемой всеми женщине, но она еще тем слаще — для отвергнутой и презираемой! Ведь прославленная сестра принцессы Марии, гордая Елизавета, стала бы тогда ее рабой. И леди Грэй, жена гордого Варвика, была бы в ее власти. А разве не явилось бы услугой церкви заставить голову еретички скатиться с плеч на окровавленном эшафоте?..

— Думай о том, что я сказал тебе! — шепнул архиепископ принцессе Марии, следуя за ней в гостиную. — Клятва, которую ты даешь, ничем не связывает тебя, если нарушение ее делается во славу Божию. Обман позволителен против тех, кто сам хочет обмануть нас; в Писании сказано: «Будьте мудры, как змеи, и кротки, как голуби».

— Но ведь вы останетесь со мной, чтобы я могла по вашему взору знать, так ли я все делаю? — спросила принцесса, направившись к боковой галерее.

Архиепископ, покачав головой, ответил:

— Граф Гертфорд не хочет никому доверять свою тайну, кроме тебя, и я должен сторожить у наружной двери, чтобы вам не помешали. Если бы стало известно, что Гертфорд прошел к тебе, то все пропало бы, так как Варвик держит бесчисленное количество шпионов и непоколебимо доверяет Гертфорду. Будь умна, Мария, и пусти в ход все средства, чтобы очаровать его.

II

Когда лорд Бэклей появился при дворе, принцесса Мария Тюдор возненавидела его, как фаворита Варвика. Это чувство обострялось по мере того, как он все более входил в милость семьи, объявившей открытую войну ей, Марии. С того дня, как Гилфорд Варвик на турнире не обратил на нее должного внимания, окружив ухаживаниями ее кузину, а его сын Дэдлей смелой проделкой выбрал Елизавету царицей праздника, принцесса Мария заподозрила, что старый Варвик не напрасно соединился с Килдаром и гнул спину перед Генрихом. Подозрения не обманывали ее, когда она боялась, что после смерти короля Генриха лорд Варвик всецело овладеет волей и доверием несовершеннолетнего наследника. Свадьба Гилфорда и Джэн Грей заставляла предполагать дальнейшие посягательства; Мария чуть не задохнулась от зависти, когда ее кузина раньше нее надела на голову миртовый венок, а кругом нее шептали: «Варвики наденут на нее еще и другой венец — королевский!»

Граф Гертфорд был шафером леди Джэн Грей, но во время пиршества он, не обращая внимания на резкие насмешки и холодное презрение Марии Тюдор, окружил ее самым нежным почтением и ухаживаниями. Для нее это было еще больнее, так как она видела в этом только насмешку фаворита ее врагов. И вдруг ее духовник заявил, что имеет виды склонить к ней Бэклея! Она не верила в искренность человека, который назвал Джэн Грей самой красивой женщиной на свете. И вдруг сегодня ее духовник сказал, что она должна увидаться с Бэклеем, посоветовал ей обольстить его чарами кокетства и намекнул, что это было бы не трудно.

Принцесса Мария не собиралась оплачивать Бэклею любовью, но каким блаженством было бы для нее заставить преданного Варвикам человека изменить своим благодетелям!

Но если бы она только могла знать, что Гардинер шепнул Бэклею: «Вы добьетесь всего, если будете говорить Марии любезности!» — быть может, тогда она скорее отказалась бы от всяких надежд на корону, чем приняла бы его.

Бэклей вошел в гостиную, приблизился к принцессе Марии и, преклонив перед ней колено, сказал:

— Ваше высочество! Я рискую жизнью, входя сюда, так как месть Варвиков безжалостна. Из этого вы можете видеть, с каким полным доверием являюсь к вам, так что осмеливаюсь рассчитывать, что и вы тоже подарите меня вашим полным доверием.

Эти слова были так далеки от признаний смущенного влюбленного, что принцесса ответила Бэклею с мало скрытой насмешкой:

— Граф Гертфорд! Если вы так сильно рискуете, то вам лучше было бы совсем не приходить сюда!

— Ваше высочество, кто хочет достигнуть многого, тот должен многим рисковать. Разрешите мне объяснить вам, что дало мне основание просить вашего доверия? — сказал Бэклей с легким выражением нетерпения, так как принцесса Мария все еще не давала ему знака встать с колен, а лишь пытливо смотрела на него.

— Граф Гертфорд, — ответила наконец она. — Если вы явились только для того, чтобы предложить какое-либо соглашение преследуемой и загнанной дочери Генриха Восьмого, то говорите с Гардинером. Но вы, кажется, раскаялись и поняли, что существует только один человек, имеющий право наследовать английский трон, и сожалеете, что служили его врагам…

— Ваше высочество…