Голова в бегах

— Да мордовороты какие-то вчера приходили, все выспрашивали у врача про его состояние. Бандюки, сразу видно. Я как раз на первой смене была. Потом парень какой-то хотел навестить, дамы приходили. Такие, не слишком интеллигентные. Я всех разворачиваю, нельзя к нему. Да и не родня. Родители у него в Казахстане вроде живут, врач говорил. Наверное, ему менты сказали. Не знаю, приедут ли. Горемыка. Это ж надо, страшно дома находиться. Пристрелят за пять копеек. Вот времена пошли…

— Как он вообще? Прогнозы какие-то есть?

— Состояние стабильно тяжелое. Иногда приходит в себя, бормочет что-то. Явно бредит, Олю какую-то вспоминает. Я еще думала, может, кто из дам его? Спрашивала у них, а те Алла и Маргарита оказались. Тут она с интересом воззрилась на нас, но мы поспешили заверить ее, что отзываемся совсем на другие имена.

Оставив свой номер Галине, я попросила ее позвонить нам, когда Коля придет в себя и его можно будет навестить. Для верности Машка сунула ей пару купюр, которые медсестра сразу же спрятала в свой карман, кивнув нам с видом заправского сыщика.

— Как тебе? — возбужденно заговорила сестрица, как только мы спустились вниз. — Он Ольгу какую-то зовет, подружка погибшего — Ольга. Кстати, я вспомнила, наш труп при нашей единственной встрече меня Олей называл. Странное совпадение. А еще Коля первый нам и сообщил про то, кто наша голова. Неужели он в этом замешан? А что, если Коля — и есть наш убийца? Он из команды Чуприна, все сходится. Оля могла быть его любовницей, через нее он все узнал о связном Евгении, который был другом или любовником этой Ольги. И решил действовать. Думаю, с позволения Чуприна. Или по собственной инициативе, не важно…

— Погоди ты. Мало ли Оль на свете? С любвеобильностью Коли … Но ты права, надо взять его на карандаш. Никому пока про это не рассказываем.

— Почему это?

— А что, если Сиплый решит, что Коля — удобная версия? Не станет дожидаться, пока Кабан придет в себя и сможет что-то объяснить, а решит ускорить его отход в мир иной? Отчитается перед начальством и свалит. И потом, в Колю почему-то стреляли…

— Свои же и стреляли, чтобы никого не сдал. А то, что он дурачка из себя корчил — так втереться в доверие хотел. И с Валеркой пил, чтобы своего мента завести, быть в курсе, так сказать. Надо поговорить с Никитой, он же его лучше нас знает.

— Да уж, версия удобная, — нехотя призналась я. — Но как-то не лежит душа, жалко Колю…

Мы решили срезать дорогу к дому через школьный двор и гуськом шли вдоль забора, строя версии насчет причастности Коли к убийству. Внезапно сзади меня дурниной заорала сестрица. Я подскочила, как ужаленная, и схватила первое, что попалось мне на глаза — кусок арматуры, валявшийся вдоль забора.

Когда же я развернулась в прыжке кобры, способном лишить сна самого Джеки Чана, глазам моим предстала сестрица, все еще вопившая. И Никита Соколов, отскочивший от нее в испуге.

— Тихо, тихо, девочки… — заволновался он, видимо, увидев в моих руках железный прут. — Положите оружие. Машка, Аня, вы чего? Это же я, Никита.

— Фу ты, напугал, — выдохнула сестрица, машинально поправляя волосы, хотя в свете тусклых уличных фонарей ее прическу вряд ли бы кто-то рассмотрел. — На ловца и зверь… А ты как здесь? Ты же… Я хотела позвонить, когда с Колей, а ты… Блин, отдышаться не могу.

— Да я в больнице валялся, обострение было. Сегодня только вышел, сразу к вам хотел, про Колю расспросить, ну и увидеться, само собой. Звонил на домашний, по адресу пробил. Мобильными-то не успели обменяться, — тут он подмигнул сестрице, — а у вас тишина. Решил так заехать, а дома никого. Вот и прогуливался, ждал, когда заявитесь. А вы меня чуть арматурой не огрели. У вас все нормально?

— Ой, Ник, какое нормально? — начала Марья, поглядывая на меня. Я пожала плечами, потому что идея посвящать в это дело Никиту меня не радовала, но, с другой стороны, нам сейчас очень нужно было довериться хоть кому-то.

— Чего такие шуганные? Вы из-за Коли испугались? Представляю, конечно. Вы же его и нашли, да? Машка, не волнуйся, мы все выясним. Коля — из наших, а мы за своих…

— Что значит из наших? — невинно поинтересовалась я, пользуясь случаем.

— То и значит, — тут он замялся, подбирая слова, — вы же понимаете, что мы работаем на серьезного человека. Ты, Аня, должна знать, что в городе…

— Никита, ты точно бандит? — в лоб спросила его Машка, а тот покраснел, что отчетливо было видно даже в свете фонаря.

— Ну почему сразу бандит? Маша, что за ярлыки? Ты же образованная девушка и не можешь не понимать, что в наше время каждый крутится, как может. И если бы я был, к примеру, слесарем…

— Бандит — это же прекрасно! — выдохнула сестрица, озадачив Никиту и меня. Я даже на всякий случай пощупала ей лоб, но Машка поспешила внести ясность: — На нас наехали бандиты, и нам как раз нужна помощь других бандитов, потому как от ментов ждать помощи — гиблое дело. Нас еще и посадить могут, прикинь?