Головоломка

Ябловски поглядывал на Моки с подозрением, на лице Филозы читалось неприкрытое отвращение.

– У тебя остались следы, ожоги? – спросил он.

Хлоэ подошла к Илану, решив, что пора вмешаться, потянула его за руку к заложенному кирпичами окну. Жигакс не реагировал на происходящее, просто сидел и смотрел на свой пустой стакан.

– Он прав, – сказала Хлоэ. – Кто на такое способен? Нормальный человек не станет пытать себе подобного электрическим током. Ты меня слушаешь, Илан? Стул в кабинете давным-давно отключен.

Илан отстранился:

– У меня на теле нет ожогов, но кто-то зачитал мне список слов, велел их запомнить, а потом стал играть в угадайку и включал ток, если я ошибался. Может, это делал не Моки, но наверняка один из вас.

Участники игры переглядывались, пожимали плечами. Наоми Фе курила, прислонясь к стене у двери, и, несмотря на разбитый нос, выглядела скорее спокойной.

– Ты все такой же псих, Дедиссет. Параноик чертов! Никто не пытается причинить тебе вред, никто за тобой не следит. Два года назад ты уже побывал в пограничном состоянии, верил, что весь мир строит против тебя козни. Вижу, ничего не изменилось. – Она выдохнула дым в сторону коридора. – Жигакс, Сандерс и ты – ошибка рекрутеров! Похоже, «Паранойя» неудачно провела кастинг.

Жигакс не удостоил Фе ответом – он с вожделением смотрел на зажигалку у нее в руке. Илан жестом дал понять Хлоэ, что успокоился, и подошел к столу.

– Задам всего один вопрос: кто из вас сегодня выполнил задание? Кто преуспел? Сколько черных лебедей вы нашли? Можно на них взглянуть?

Илан смотрел на Моки, которого стычка не лишила аппетита.

– Пусть сначала они покажут.

Илан повернулся к Жигаксу:

– Давай, колись.

Жигакс поднял глаза – заплаканные? заспанные? – и собрался было ответить, но вмешался Ябловски:

– Никто из нас не обязан перед тобой отчитываться.

Темноволосый здоровяк в белом докторском халате положил на стол сжатые кулаки.

– У всех был очень тяжелый день, дружок, хотя ты мог этого не заметить. Мой халат напоминает половую тряпку, я в кровь стер ноги – чертовы кеды на размер меньше, чем нужно. Ты не единственный игрок, так что хорош ныть. Наоми чуть половины носа не лишилась в этой сраной клинике, Жигакс напоролся на гвоздь, а наш Дэвид Хассельхофф разгуливает голым по пояс, как на съемках «Спасателей Малибу». Советую тебе успокоиться и никого не обвинять, если нет доказательств. – Он вышел из-за стола и вклинился между Жигаксом и Иланом. – Если остаешься, садись и поешь – или вали отсюда.

Наскок не испугал Илана.

– Ты свое задание точно выполнил, – зло бросил он. – Готов всех растоптать на своем пути, чтобы заполучить приз.

– Мы все здесь ради денег. Если ты такой слабонервный, тебе здесь не место. Можешь поднять лапки кверху и отправляться домой.

– И как, скажи на милость? Вызвать такси?

Илан взял бутылочку воды из упаковки, стоявшей рядом с холодильником, отвинтил крышку и выпил до дна. К нему подошел Моки.

– Ты ведь знаешь, игра есть игра: не я тебя, так ты меня. Думаешь, я не понял, что ты собирался сделать в электрошоковой? Не злись, я просто выполнил задание. – Моки пустил воду и понизил голос. – Знаю, знаю, тебе сейчас больше всего хочется вырвать мне глаза, но нам нужно серьезно поговорить. Я раскопал кое-что интересное. Попозже, когда все разойдутся по комнатам, можем обсудить.

Моки ополоснул лицо, закрыл кран и пошел к выходу. Илан не удостоил его ответом.

Компания распалась: Жигакс и Лепренс решили принять душ, Филоза закрылся в комнате, остальные ели, лениво перебрасываясь фразами, но все темнили и стратегией своей с соперниками не делились.

Илан разложил на кровати Библию, колоду Таро, распятие и рисунки, взял ручку и начал делать заметки на обороте большой карты. Присоединившаяся к нему Хлоэ вздрогнула, увидев крест.

– Он черный, Илан, и похож на…

– На что?

Девушка взяла в руки изуродованное распятие.

– На один из тех, которые больной придурок приносил к двери моей квартиры. Где ты его нашел?

– В одной из палат. Это настоящее распятие, на нем был Христос, но он… отвалился.

Хлоэ перелистала Библию, бросила взгляд на рисунки:

– Похожи на те, что мы видели на стенах кабинета арт-терапии. Может, вернемся и еще раз все проверим?

Илан не ответил. Она заглянула ему через плечо.

– Что за слова ты пишешь?

– Те, что мне велели запомнить в электрошоковой. Некоторые пары почему-то всплыли сейчас в памяти, а там я сплоховал – и был наказан. Разум, больной. Свет, белый. Смерть, холодная.

Он писал не останавливаясь.

– Очень странно… Количество, любопытное. Загадка, сложная. Отец, тайный. Сокровище, зарытое. Эти пары слов связаны с картой моего отца. Думаю, кто-то пытается через меня добраться до тайны моих родителей.

– Хочешь сказать, что…

– Разгадка где-то во мне. Я уверен: отец со мной поделился, но мне стерли память. Кто-то использует игру и это место, чтобы докопаться до истины.