Головоломка

Илан узнал голос Максима Филозы. Он повернулся, посмотрел на будильник, показывавший шесть тридцать утра, резко сел, вдел ноги в кеды и кинулся к двери, протирая заспанные глаза.

Он отодвинул комод, повернул ключ в замке и вывалился в продуваемый ледяным ветром коридор. Другие кандидаты распахивали двери и один за другим появлялись на пороге: одеться успели только Жигакс и Наоми Фе.

Илан обменялся встревоженным взглядом с Хлоэ – девушка натягивала водолазку, стуча зубами от холода.

Филоза стоял на пороге комнаты Лепренса, лицо его было бледным и напуганным. Фе держалась у него за спиной. Накраситься злючка не успела, корка на разбитом носу засохла и почернела, так что похожа она сейчас была на зомби из фильма Ромеро[26]. Ябловски не отходил от нее ни на шаг. Непричесанный, в халате на голое тело, он тоже выглядел более чем странно. Илан по глазам видел, что Фредерик всерьез обеспокоен. Они с Хлоэ присоединились к остальным, не было только Моки.

Все смотрели на пол – на капли крови, образовавшие дорожку, уходящую в темноту коридора. Филоза отодвинулся, чтобы каждый мог оценить масштаб бедствия.

– Я шел в душ и заметил, что дверь приоткрыта, – объяснил он серьезным тоном. – Потом увидел кровь, толкнул створку и…

Он замолчал и прислонился к стене, словно внезапно лишился сил. Илан подошел ближе и увидел, что простыни валяются на полу, а на матрасе растеклось большое пурпурное пятно.

Филоза из последних сил пытался сдерживать эмоции, часто моргая припухшими веками.

– Моя комната рядом, я глаз не сомкнул, но ничего не слышал. А вы?

Ответа он не дождался – никто не слышал ни криков, ни шума борьбы. Илан обратил внимание на странное выражение лица Жигакса: ситуация напряженная, а тип в нелепых квадратных очках вроде как улыбается. Филоза продолжил осмотр, но Илан наблюдал не за его действиями, а за Жигаксом. Дверцы шкафа в комнате Лепренса были распахнуты, но все содержимое осталось на месте. Сложенная карта лежала на комоде вместе с очками и двумя маленькими фигурками черных лебедей (клювы у обоих были целы).

Филоза между тем излагал свои умозаключения:

– Лепренс надел свою одежду – ту, в которой приехал, все «казенные» комплекты на месте. Ясно, что он ни с кем не боролся. Он спал, но получается, спал одетым? – Филоза кивнул на кровавый след на полу. – Предлагаю посмотреть, куда он ведет.

– Идея толковая, вот только осуществить ее мы не можем, свет-то не горит, – бросил Ябловски. – Придется подождать, хоть и не хотелось бы.

– Ждать мы не станем, – сказал Илан, – нужно действовать. Но сначала…

Он остановился перед единственной дверью, которая оставалась закрытой, попытался повернуть ручку, потом начал стучать по притолоке.

– Моки, выходи! Слышишь меня? Выходи немедленно!

В ответ не раздалось ни звука.

– Кто-нибудь его видел?

Филоза покачал головой:

– Ни в душе, ни на кухне его нет.

Илан навалился плечом, но дверь не поддалась. Интересно, толстяк с дредами еще в здании? Илан зашел к себе, взял деревянную штангу, которой собирался защищаться от неведомых врагов, простыню, жестом позвал остальных на кухню, положил все на стол и принялся рвать ткань на полосы.

– Мне нужно масло.

– Факел решил соорудить? Толково… – одобрил Ябловски. – Если не считать того, что деревянная ручка может загореться, Макгайвер.

– Дерево нагревается медленнее металла, так что в руках его держать будет удобней.

Хлоэ достала из шкафчика «жирный хлеб»[27] и принялась энергично натирать им нарезанные из простыни ленты.

– Это может оказаться эффективней масла.

Илан поблагодарил ее взглядом и стал наматывать ткань на один из концов палки, потом скатал несколько полос наподобие бинта и протянул их Ябловски.

– Запасные. На случай, если… Понесешь?

– Лучше уж ты сам…

Илан пожал плечами, завернул «боеприпас» в салфетку и сунул ее в карман.

– Так, теперь мне понадобится огонь.

Фе сунула руку в карман, вытащила пачку сигарет и нахмурилась:

– Вот дерьмо, зажигалка куда-то подевалась!

Илан посмотрел на Жигакса, тот перехватил его взгляд и отвернулся. Илан больше не сомневался, что вчерашний пожар – его рук дело, но не мог понять, почему он так странно ухмылялся в пустой комнате Лепренса. Сейчас не время выяснять отношения, но позже он предъявит ему счет. Илан подошел к плите, повернул кран и осторожно поджег факел.

– Будем надеяться, что не погаснет. Пошли.

Он возглавил кортеж. Шесть человек молча шли по коридору, вглядываясь в след из кровавых капель на черно-белом кафельном полу. Жигакс замыкал шествие. Кандидаты жались друг к другу, словно перепуганные подростки.

Их тени колыхались на стенах, под ногами хрустели осколки стекла и куски штукатурки. Илану казалось, что свет вот-вот выхватит из мрака страшное лицо призрака с раззявленным в крике ртом. Он ускорил шаг. В некоторых комнатах царил полный разгром, стулья были перевернуты, дверцы шкафов выломаны, на кроватях лежали почерневшие от грязи и пыли, сбитые в комок простыни, из которых в случае необходимости можно будет сделать новый факел.

Илан узнал стены, выложенные белым кафелем, остановился и сказал:

– Мы с Хлоэ здесь были. Это…