Голубая Луна

— Ричард, пойду я лучше к себе. Не хочу больше об этом разговаривать.

— Боишься? — поинтересовался он.

Я покачала головой и, не поворачиваясь, ответила:

— Устала.

И пошла дальше, зная, что он смотрит мне вслед. На парковке уже никого не было. Не знаю, куда делся Джамиль и остальные, да меня это и не волновало. Мне нужно было хоть немного побыть одной.

Вокруг меня расстилалась мягкие летние сумерки. Над головой россыпью сияли звезды, а темные грани листьев вырезали кусочки из их света. Вечер обещал быть замечательным. И тут откуда-то издалека сквозь подступающую темноту донесся высокий, пронзительный вой. Ричард что-то говорил про мистические вервольфьи разборки. У нас, похоже, намечался слет при луне. Боже, ненавижу вечеринки.

10

(перевод — Q)

Я прислонилась к двери своего домика, закрыла глаза, вдыхая прохладный воздух. Для моих двух гостей я еще раньше включила кондиционер. Гробы стояли на полу, между столом и кроватью. В глубоком подземелье под Цирком Проклятых и Дамиан, и Ашер просыпались до наступления полной темноты. Я не знала, так ли будет и на поверхности земли. Кстати, о воздухе. На самом деле, это было немного эгоистично. Вампиры в замкнутом обогреваемом пространстве начинают пахнуть, как… ну, как вампиры. Не как трупы. Похоже на змей, но все же другой запах. От него перехватывало горло: густой, мускусный, запах скорее рептилии, чем млекопитающего. Запах вампиров.

Как я могла спать с одним из них? Я открыла глаза. В домике было темно, из двух окон лился тусклый свет. Слабый отблеск на блестящей поверхности гробов. Неужели этого рассеянного света было достаточно, чтобы держать обоих вампиров в ожидании настоящей темноты мертвыми в гробах, в состоянии комы? И все же достаточно, потому что я знала, что они были неподвижны и ждали в гробах. Небольшое усилие, и я почувствовала, что они все еще мертвы для мира.

Прошествовав между гробами в ванную, я закрыла и заперла за собой дверь. Тьма казалась слишком осязаемой. Я включила свет. После темноты он был резким и белым. Эта яркость заставила меня зажмуриться.

Разглядев, наконец, себя в зеркале, я чуть не упала. До этого следов драки я еще фактически не видела. Синяк в углу левого глаза был великолепного фиолетово-черного цвета, опухший и вздутый. От этого зрелища он заболел еще сильнее, словно при виде крови из пореза, который не жжет, пока его не увидишь.

Левая щека приобрела изумительный зеленовато-коричневый оттенок. Обычно такой появляется спустя несколько дней. Нижняя губа распухла. Там, где она раньше кровоточила, теперь была полоска потемневшей кожи. Языком я нащупала рубец на том месте, где щека ободралась о зубы, но он уже заживал. Я уставилась в зеркало, понимая, что выглядит это болезненно и ужасно, но не настолько, насколько должно.

Понадобилось несколько мгновений, чтобы до меня дошло. Когда же, наконец, я осознала, что происходит, по моему телу прокатилась волна страха — от пяток до макушки. Меня охватила слабость.

Я выздоравливала. За часы залечивала травмы, исцеление которых требовало дней. Такими темпами синяки сойдут уже к завтрашнему дню. Хотя следы драки должны были оставаться еще по меньшей мере неделю. Что, черт побери, со мной происходит?

Внезапно я почувствовала, как проснулся Дамиан. Это ощущение пронзило меня и швырнуло на раковину. Я знала, что он голоден и чувствует меня. Я была человеком-слугой Жан-Клода, была связана с ним метками, и эту связь могла разорвать только смерть. Но Дамиан был моим. Я поднимала его и еще одного вампира, Вилли МакКоя, и не однажды. Я поднимала их из гроба днем, хоть и под землей, в безопасности, но при этом в небе ярко сияло солнце. Один некромант говорил, что это имеет свой смысл. Поднять зомби можно только после того, как душа отлетела от тела, так что я могу поднимать вампов, когда их души улетают днем.

Но я не собиралась обсуждать вампиров и их души. Моя жизнь достаточно запутанна и без религиозных диспутов. Знаю, знаю, я всего лишь откладываю неизбежное. Если я останусь с Жан-Клодом, мне придется иметь дело с полным комплектом. Без пряток. Но не этой ночью.

Поднятие Дамиана выковало нечто вроде связи между нами. Я это не слишком понимала, и спросить совета было не у кого. Я была единственным некромантом за последние несколько веков, который мог поднимать вампиров как зомби. Это меня пугало. Дамиана это пугало еще больше. Откровенно говоря, я его за это не винила.

Проснулся ли и Ашер? Я сконцентрировалась на нем, послала ту силу, магию или что там еще, наружу. Она коснулась его, и он почувствовал меня. Он проснулся и тоже меня чувствовал.

Ашер был мастером вампиров. Не таким сильным, как Жан-Клод, но все-таки мастером. Это давало ему способности, которых у Дамиана, гораздо более старого, никогда не будет. Не будь между нами связи, Дамиан никогда бы не почувствовал, что я его ищу.

Мне хотелось побыть одной несколько минут и подумать, но я не хотела заставлять их меня звать. Я открыла дверь и стояла, обрамленная светом, падающим в плотную тьму.