Голубя тебе на грудь (СИ)

   - Наверное, это пакостники шалили, - глубокомысленно произнес тот, неспешно жуя.

   За столом повисло недоуменное молчание. Салум спокойно отхлебнул молока, игнорируя обращенные на него взоры, гадавшие, говорит ли он серьезно или пытается шутить.

   - Не знаю я, кто именно там шалил, - хозяин дома, так и не придумав, как реагировать на слова гостя, решил от него не отставать и принялся бодро чавкать кашей, - однако спрашивать наверняка с нас будут. Одна надежда, что им хватит самовлюбленности счесть, будто никому из деревенских не под силу сторожей пришибить так, что те и пикнуть не успели.

   - Они в себя-то пришли? - Триша внимательно наблюдала за своими спутниками.

   - Да, очухались. Говорят, сами не поняли, что произошло.

   Рафферти отодвинул от себя пустую миску, в два глотка допил молоко, торопливо вскочил из-за стола и убежал в комнату. Скоро оттуда уже доносились неуверенные музыкальные звуки. Айрел старательно делал вид, что не замечает подозрительного взгляда девушки, и продолжал вяло ковырять свою кашу. Хозяин дома доел в мрачном молчании и ушел на улицу.

   - Так. Только честно. Это вы сделали? - с угрозой в голосе шепнула Триша, подаваясь вперед.

   Бард покосился на оружейника. Тот в свою очередь задумчиво разглядывал закопченный потолок, не торопясь с ответом. Девушка убедилась, что не ошиблась в своем предположении.

   - Ну и зачем? - вздохнула она.

   - Было... очень скучно, - проговорил салум, немного поразмыслив.

   Триша какое-то время буравила его выразительным взглядом, потом закатила глаза, покачала головой, встала из-за стола и тоже ушла в комнату. Мужчины остались вдвоем.

   - Похоже, про стекло они пока не поняли, - предположил Кеане.

   - Ты б еще голубя нарисовал, - буркнул Айрел, убеждаясь, что их никто не слышал.

   - Баловство не по нашей части. Не надо создавать у людей превратного представления о салумах, - оружейник расчистил перед собой столешницу, сдвинув посуду в сторону.

   - По мне так, всё, что о вас думают в народе, и так не соответствует действительности, - бард зевнул и потер глаз кулаком.

   - Да, но если нас начнут подозревать в порче молока, воровстве пуговиц или спутывании лошадиных хвостов, лично мне будет очень обидно, - Кеане сложил на столе руки, пристроил поверх них голову и тут же задремал.

   Музыкант с трудом поборол желание сделать ему какую-нибудь гадость. Обдумал идею пойти в соседнюю комнату и поспать - треньканье Рафферти вряд ли бы смогло сильно ему помешать.

   - Так, подъем, - без особого дружелюбия велела Триша, кое-как перетаскивая свой саквояж через разделявший два помещения порожек. - Не стоит обременять этот гостеприимный дом своим присутствием дольше необходимого.

   Айрел, уже почти решивший, что идея была стоящей, и собиравшийся идти воплощать ее в жизнь, разом помрачнел.

   - Пошли-пошли, - от девушки не укрылось его недовольство. - Пока поисками загадочных ночных "пакостников" со всем рвением не озаботились.

   Желание спорить и неповиноваться тут же ушло. Бард обреченно вздохнул и нехотя вылез из-за стола. Чуть подумал и с гаденькой ухмылкой растолкал спящего Кеане. Рафферти, которого в причины спешки посвятить не удосужились, тоже не особенно радовался столь раннему отъезду, но его мнением никто не интересовался.

***

   К Гединору путники подъехали спустя три дня, как и планировали. Город был одним из крупнейших населенных пунктов Ифайна - одной из провинций, граничащих с Киршем, располагался в низине меж двух рек: Лайлеты и Гельди, нельзя сказать, что процветал, но и не бедствовал. Айрел мрачно озирал открывавшуюся перед ним панораму: гребни крыш, редкие и невысокие башенки, указывавшие на здания, вмешавшие городское правление, суд и прочие подобные заведения, шпиль с позолоченным шаром на вершине - главный гединорский храм Давианы. Ничто не изменилось за все эти годы. Бард всё ближе и ближе подъезжал к прошлому и злился на себя за то, что хотел развернуть лошадь и, придумав какую-нибудь глупую причину, поскакать в обратную сторону.

   Проезжая городские ворота, он тревожно скользнул взглядом по лицам местных жителей, словно опасаясь с первой же минуты пребывания на родине наткнуться на толпу друзей детства, соседей, случайных знакомых и прочего люда, которая непременно его сразу же узнает и полезет общаться. Со смесью облегчения и легкого разочарования понял, что всем было на него наплевать.

   Остановились путники в первой попавшейся гостинице, дешевой и не очень чистой.

   - Вот и оно, место, где разойдутся наши пути, - провозгласила Триша, беря ключ от их с Рафферти номера. - Кеане-Кеане, давай ты хотя бы на прощание мою сумочку поносишь, а? - сдвинула брови домиком, и трогательно поморгала. - Просто до комнатки помоги дотащить, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! - добавила она, заметив, что мужчина, вместо того, чтоб без колебаний проигнорировать ее просьбу, оценивающе посмотрел на саквояж, словно размышляя, а не сделать ли в этот раз исключение.