Голубя тебе на грудь

   - Считайте, скоро мы въедем в Ифайн, - принялась рассуждать девушка, перебирая ослабшие поводья. - Если не ошибаюсь, его крупнейший город находится сильно южнее, - самозванка наморщила лоб, вспоминая карту провинции. - А Хольд так вообще на границе с Гармангахисом. А по пути нам... нам по пути...

   - Пожалуй, Гединор, - отозвался Кеане, заканчивая изготовление травяного лежбища для своего питомца. - Надо уточнить.

   Айрел поморщился и отвернулся, досадуя на проснувшуюся у его спутника разговорчивость. Сложно было промолчать, что ли?

   - А до него далеко? - деловито уточнила Триша.

   - Понятия не имею. Ни разу прежде не бывал, только на карте видел, - салум, похоже, смирился с необходимостью поддерживать с девушкой общение и перестал ее игнорировать. - Он должен знать, - указал на барда.

   Почувствовал обращенный на него злобный взгляд и с легким недоумением посмотрел на вдруг посуровевшего и напрягшегося спутника. Причину столь странной реакции на свои слова он не понимал.

   - Не помню, - буркнул музыкант, замечая, что от него ждали какого-то ответа. - Давно там не был.

   Гединор - единственный город Кендрии, куда он ни разу не приезжал с выступлениями. Риону так и не удалось убедить подопечного перестать глупить и включить его в какой-нибудь свой гастрольный тур - Айрел в этом вопросе был непреклонен. Гединор - город, в котором он родился и вырос, где жили его отец со старшим братом, где находилась могила матери и эта проклятая ткацкая мануфактура. Мужчина не собирался туда возвращаться - слишком болезненные воспоминания были связаны с этим местом.

   Кеане о чем-то задумался.

   - С детства? - уточнил он, внимательно наблюдая за спутником.

   - Именно, - огрызнулся бард, сожалея, что в свое время рассказал салуму некие обстоятельства своей жизни. - С детства.

   - Тогда на привале уточним маршрут, - оружейник, как ни в чем не бывало, обернулся к Трише. - Направляемся в Гединор.

   Айрел мысленно перебрал все известные ему ругательства, в этот момент искренне желая спутнику исключительно мучительного загробья. Промолчал, сильнее стискивая поводья и стараясь не показывать своего отношения к данной перспективе: не хотел, чтоб девушка что-то заподозрила.

   - Или тебе слабо? - незаметно для остальных прошептал Кеане, проводя Листопада мимо Серого и, не дожидаясь ответа, поскакал дальше, выбиваясь вперед.

   Бард скрипнул зубами, с ненавистью глядя в удалявшуюся спину. Проклятый салум! Да чтоб горел он после смерти на костре из костей! Если он догадался, как манипулировать спутником, то теперь наверняка начнет развлекаться и бессовестно этим пользоваться.

   Одиннадцать лет назад старая телега скрипела и подпрыгивала на ухабах, уезжая из Гединора: ее хозяин согласился подкинуть двух детей до Хольда - ближайшего города, где находилось отделение гильдии бардов. Ивар был хмур и задумчив, молча прижимал к себе младшего брата, заплаканного, обиженного, преданного, до этого дня считавшего, что у них хорошая и дружная семья, не готового к этому "добейся чего-нибудь сам, а до тех пор не показывайся на глаза". С тех пор Айрел доказывал, что ему "не слабо", что он может, способен, сделает: себе, отцу, всем сомневающимся и просто случайным людям. Это было сильнее его, неконтролируемая потребность, уже много лет во многом определявшая его жизнь. Без нее ему бы никогда не удалось добиться того, чего он достиг. Однако собственная неспособность противиться ей порой раздражала неимоверно.

   - Эй, всё в порядке? - встревожено уточнила Триша, заметив выражение лица спутника.

   Тот, скользнув по ней беглым взглядом, отвернулся, стиснул зубы и тоже пришпорил лошадь.

   - Мне наплевать! - рыкнул бард салуму, обгоняя его.

   - Эй! - крикнула им вслед девушка. - Нельзя ли помедленней? Мне казалось, что мы никуда не торопимся.

   12.

   "Гнездо" располагалось в сутках пути от Обхарнайта. Несмотря на близость к столице, места здесь были пустынные. Гористая почва не способствовала занятию земледелием, а скудная растительность - скотоводством, так что люди, если и пытались тут обосноваться, то долго не задерживались. Старый замок, притулившийся вдали от посторонних глаз, стоял памятью одной из таких попыток. После подчинения салумов его величеством Ульгартом, сюда переместили их общину, сравняв прежнее обиталище с землей. Крепость реставрировали, расширили, снабдили дополнительными удобствами типа полигона. Немногочисленные слуги давали клятву именем Владычицы вечно молчать об обстоятельствах своей работы, для случайных путников и прохожих всегда была наготове легенда об обитающем в замке закрытом религиозном ордене, а раз в неделю у его ворот останавливалась подвода со свежими продуктами. В настоящий момент же из них выезжали три пары всадников.