Голубые дороги

Эта ночь напомнила прошлую. До рассвета гремели зенитки, небо расчерчивали прожекторы. Мы возили боеприпасы по совершенно светлой дороге.

Утром — незабываемо радостный случай. Связной самолетик «У-2» возвращался на свой аэродром. В пути его атаковал «Мессершмитт-109». Когда фашист ринулся с высоты, чтобы без промаха расстрелять безобидный фаэтон, «уточка» прижалась к земле с замедленной скоростью. Просчитавшийся воздушный пират врезался в землю. И летчик был прав, шутливо доложив командиру: «Товарищ полковник, я все‑таки вышел победителем. Одним фашистом меньше стало, факт…»

23 июля

Партбюро решило издавать газету. В редколлегию вошли: орловец Кондратов, минчанин Контуш, смолянин Буевич и я, назначенный редактором. Мы решили на

звать свою газету «Боевые, крылья». Это созвучно духу нашей авиации.

27 июля

Пыльно и ветрено. Небо гудит. Бьют зенитки. Из Вязьмы Буевич привез записку: «Здравствуй, Вася. Прочитал в «Красноармейской: правде» твое стихотворение. Молодец. Я работаю комдадсаром отдельного батальона. Рад буду встретиться. Привет. С. Песляк».

9 августа

Ночь. Звезды. Тишина Мы лежим у палаток и за думчиво смотрим в бездонно синее небо. В памяти встают картины русской природы, родные до боли, близкие с детства места, где все — от каждой кочки до кустика — было твоим и общим, мильем, заманчивым, кровным. Там жил ты, там бегал мальчишкой, рос и учился, набирался здоровья и сил вместе с поднимавшимся к солнцу цветком и стройной русской березкой. А теперь там ступает поганая нога кровавых садистов, и выжжено все, и разрушено все до основания…

Никому не сломить государства, скрепленного, словно крепкой бронею, четырьмя буквами русского алфавита — СССР. Ведь недаром же один из лучших представителей немецкого народа — Фридрих Энгельс однажды заметил, что скорее можно русских расстрелять, чем заставить бежать с поля боя.

11 августа

Лес. На лунной дорозкке серебрятся листы осины. Приятен запах сосны и березы. В звездном небе плывет бомбовоз. «Наш», — говоргет лейтенант. И словно в подтверждение этих слов, четырехмоторный корабль начал сигналить зенитчикам зелеными ракетами. Вдоль дорожки тянется провод — полевой телефон. Нас то и дело останавливают часовые. Здесь аэродром. Огибая сосновый бор, проезжаем к ржаному полю и, пересекая его, попадаем в ельник — штаб передовой комендатуры. Немного отдохнув, позавтракав, приступаем к делу. Лейтенант Силаев, москвич, назначеш начальником штаба передовой комендатуры, Старший: лейтенант Огурцов, призванный из Екимовического района Смоленской области, — комендантом аэродрома, я — начальником техчасти. День прошел в заботах о доставке баллонов сжатого воздуха к самолетам нового аэродрома.

12 августа

На рассвете начался воздушный бой. Четыре «Хейнкеля» атаковали скоростной бомбардировщик. Неожиданно вынырнув из‑за облаков, они бешено застрочили по мирно плывущему «СБ». Над нами висит двухмоторный родной самолет, объятый растекающимся пламенем.

Выскакиваем на поляну, и нашим глазам открывается трагически яркая картина: падающий в огне самолет и летящие черные точки, отделившиеся от горящей машины. Грохот. Выстрелы. Взрыв. Кроваво–желтое пламя и черный столб дыма. Одна точка врезалась в землю, другая развернулась: на стропах повис человек. Фашистский самолет пикирует и дает подряд две очереди из пулемета по парашютисту. Он безжизненно падает, ноги поджаты, руки бессильны, глаза мертвенно–белые, по виску струится алая полоска крови, парашют в красных пятнах. Вся спина летчика изрешечена пулями. Стрелок-радист погиб в огне, нашли лишь одну обгорелую руку. Штурман не раскрыл парашюта.

К нам подошел старик колхозник и дрожащим голосом произнес: «Граждане, товарищи военные, там, во ржи, человек упал… Наш, видать, командир…» Так в это августовское сочное хлебное утро на опушке леса, близ деревни Уранино Дорогобужского района погибли трое советских людей — участников Великой Отечественной войны с кровожадной фашистской нечистью.

15 августа

Все залито солнцем. Золотится высокая рожь. Звонко журчит ручей, а издалека жужжат снаряды. Один за другим приземляются самолеты. Молнией скользнул по небу «Хейнкель», провизжал и оставил за собой черную струю дыма, «пикнул» на приземлившийся «ЯК», строча из пулеметов и пушки. Старший лейтенант Иванов еще не успел снять парашют — его возле самолета ранило осколками пушечного снаряда. Порубило левую ногу. Техник машины тоже ранен. Взлетели наши истребители — черный коршун мгновенно скрылся.

Раненых привезли в лагерь комендатуры. Медицинские сестры волнуются. Это их первая помощь, и они хотят оказать ее образцово,

22 августа

Из Спас–Деменского района — в Восходский. Слузна, Шиловка, Глотовка… Леса, болота, овраги. Здесь сорок лет тому назад родился талантливый русский поэт Михаил Васильевич Исаковский, чьи звонкие стихи и песни знает вся советская земля. Едешь вот по этим местам, и вспоминаются стихи поэта: