«Голубые Орхидеи»

Она господствовала на сцене. Это было как раз то, что он искал. Она оживит «Балалайку», заставит ее засверкать.

— Она не подходит, — поздно вечером бушевала Беттина. — Ты понимаешь, что я хочу сказать, Кит, она просто не может делать антраша.

Они спорили уже несколько часов, сделав короткий перерыв, чтобы проглотить бутерброды, доставленные из Понгери Тай на углу Бродвея и Восьмой.

— Она замечательная, — настаивал Кит. Мел Паркингтон согласно кивнул. — В ней есть нечто, Беттина… те качества, которые мне нужны. Она озаряет всю эту чертову сцену. Я не мог отвести от нее взгляда и уверен, что я не единственный, кто испытывал эти чувства.

— Она очень похожа на Тамару, — поддержал его Арт Стернз. Заглянувшие в театр на прослушивание Лорен Грей и Брюс Роузен, двое из наиболее важных лиц, субсидировавших постановку, согласно кивнули.

— Но она спотыкалась и делала все шиворот-навыворот, — раздраженно бросила Беттина. — Черт побери, ведь и моя репутация тоже поставлена на карту. Мне нужна эта постановка, Кит, и я не намерена провалить ее, взяв рок-звезду, возомнившую себя танцовщицей. Высшая балетная школа! — усмехнулась она. — Вот уж действительно! Вся постановка держится на танце, а ты сейчас готов подвергнуть ее риску.

— Но у нее прелестная внешность, — вставил Паркингтон. — И у нее есть имя. Не стоит забывать об этом. Люди будут приходить только для того, чтобы увидеть ее, и им плевать, умеет она танцевать или нет. Мне она понравилась… и очень.

— Мел прав, — начал Кит, думая о своем праве на решающее слово. Он всем своим нутром ощущал, как хороша Валентина для шоу. Она каким-то образом задела его за живое, хотя он и не мог определить, чем именно. Разумеется, будет лучше, если они сами увидят это. Поддержка Мела очень важна.

— Но ее нельзя назвать потрясающей танцовщицей, — упорно настаивала хореограф, попыхивая ментоловой сигаретой. — Черт возьми, мне нужна потрясающая танцовщица, и я добуду ее или уйду.

За столом воцарилось молчание.

— Беттина, ты признаешь, что у нее эффектная внешность?

— Ну да.

— Что у нее есть имя?

Беттина выпустила большое кольцо дыма.

— Да.

— Как она усваивает комбинации, которые ты ей показывала? — настойчиво спрашивал Кит.

— Она быстро схватывала, но…

— Очень быстро?

— Можно сказать да, но это не значит…

Кит ударил кулаком по столу так, что кофейные чашки зазвенели.

— Хорошо! — торжествующе воскликнул он. — Мел и Беттина, готов заключить с вами пари. У меня есть предложение. Я думаю, Валентина сделает это шоу, и я хочу, чтобы она участвовала… очень хочу. Дайте мне четыре недели до начала репетиций, я прослежу, чтобы она прошла курс интенсивных занятий танцами и игрой. Если она профессионально не вырастет за это временя, мы отбросим ее и возьмем другую актрису на роль Тамары.

Снова наступило молчание. Все лица были обращены к нему. Все они знали, что имя Валентины обеспечит шоу кассовый успех заранее.

— Ты сумасшедший сукин сын, — наконец сказал Мел.

— Но сообразительный, — усмехаясь, ответил Кит.

Он продолжал пребывать в хорошем настроении и в поезде, следовавшем до Коннектикута, где у них с женой Синтией был большой дом в деревне Уилтон, неподалеку от Стамфорда и Дарьена.

Кит решил, что расскажет все Валентине сам. Он не мог дождаться той минуты, когда услышит волнение в ее чуть хрипловатом приятном голосе от полученных новостей. Он надеялся, что сна охотно включится в игру.

На станции Норуолк он вышел из поезда, перешел через дорогу к почти пустынной стоянке, чтобы забрать свой темно-синий «мерседес» с открывающимся верхом. Без зонтика дождь поливал его лицо, стекал за воротник.

Он ехал домой. Даже ночью рощи Коннектикута с их извивающимися старыми каменными изгородями выглядели прелестно. Всего в часе езды от Нью-Йорка располагался район, принадлежавший руководителям самых известных компаний, адвокатам, работникам арбитража, агентам по продаже, состоятельным людям из шоу-бизнеса, таким, как Дэйв Брубек, Джордж С. Скотт и Реджис Филбин, которые жили в Уилтоне годами.

Его дом находился в стороне от Волфпит Роуд, неподалеку от южного Норуолского бассейна. Это был особняк в георгианском стиле с двумя крыльями, недавно оцененный в четыре миллиона долларов.

— Это ты, Кити? — спросила Синтия, когда он вошел в спальню. Книга в твердой обложке лежала у нее на коленях. Она уже давно страдала бессонницей и спала только три-четыре часа, а остальное время проводила, поглощая романы Дэниэлы Стил, Джудит Кренц и Джанет Дэйли.

— Да, дорогая. Задержался на обсуждении постановки, но я настоял на своем, — сказал он удовлетворенно жене.

Она не поинтересовалась, как он настоял на своем. Дела, связанные с театральными постановками, не слишком интересовали Синтию. Она смотрела на него, рассеянно улыбаясь, маленькая женщина с красиво уложенными светлыми волосами, с прекрасной кожей, на которую тем не менее уже легла печать десяти лет болезни.

— Хорошо, что ты вернулся, — промурлыкала она, похлопывая по кровати рядом с собой. — Мы можем пообниматься несколько минут, прежде чем ты заснешь. Мне необходимы твои объятия.