Голый завтрак

Лесбиянка, спрятанная в Триумфальной Арке из папье-маше, набирает воздуха в свои огромные легкие и испускает страшный рев.

«Ты скажи, все ль еще вьется звездный наш флаг…»

Триумфальная Арка рвется сверху донизу, в ней возникает огромная дыра. Дипломат прижимает руку ко лбу…

ДИПЛОМАТ: Что какой-либо гражданин Соединенных Штатов мужского пола родил в Интерзоне или каком-либо другом месте…

«Над свободной СТРАНОООООООЙ…»

Дипломат шевелит губами, но никто его не слышит. Специалист зажимает уши руками. «Матерь Божья!» – орет он. Его вставная челюсть начинает вибрировать, как варган, и вдруг вылетает изо рта… Он раздраженно пытается поймать ее, промахивается и прикрывает рот рукой.

Триумфальная Арка с оглушительным треском падает, разваливаясь на части, и появляется Лесбиянка, стоящая на пьедестале и одетая лишь в суспензорий из леопардовой шкуры с громадными накладными гениталиями… Она стоит с идиотской улыбкой, играя гигантскими мускулами… Специалист ползает по аппаратной в поисках своей вставной челюсти и выкрикивает невразумительные распоряжения: «Это што-то шверхжвуковое!! Жаткните же ее!»

ДИПЛОМАТ (вытирая пот со лба): Какое-либо существо какого-либо рода или типа…

«Над землей храбрецов…»

Лицо дипломата становится серым. Он пошатывается, спотыкается о свой свиток, виснет на поручнях, из глаз, носа и рта льется кровь, близка смерть от кровоизлияния в мозг.

ДИПЛОМАТ (еле слышно): Департамент отрицает… антиамериканский… Был уничтожен… То есть никогда и не был… Категор… – Умирает.

В аппаратной резко выключаются приборные панели… повсюду потрескивают столбы электричества… Специалист, голый, весь обгоревший дочерна, бродит по аппаратной, пошатываясь, словно персонаж «Гибели богов», и кричит: «Шверхжвуковое!! Жаткнись же!!!» Последний взрыв превращает Специалиста в пепел.

И во мраке ночном

Флаг останется с нами…

Заметки о наркомании. Каждые два часа ширяюсь юкодолом. У меня есть место, где я могу воткнуть иглу прямо в вену, дыра все время открыта, как красный гноящийся рот, распухший и бесстыжий, после каждого укола образуется неторопливая капля крови, смешанной с гноем…

Юкодол – это химическая разновидность кодеина, дигидрооксикодеин.

Это вещество больше похоже на коку, чем на морфу… Когда вы делаете укол коки в вену, приход – это чистое наслаждение в голове… Десять минут спустя вам хочется ширнуться еще раз… Наслаждение от морфия концентрируется во внутренностях… После укола вы прислушиваетесь к самому себе… А внутривенный кокаин – это электрический ток, пропущенный через мозг и активирующий связи кокаинового наслаждения… Кока не вызывает синдрома отнятия. Это потребность одного только мозга, потребность без тела и чувства. Потребность неупокоенного призрака. Жажда кокаина длится всего несколько часов, пока стимулируются кокаиновые каналы. Потом вы о нем забываете. Юкодол подобен комбинации джанка с кокой. Немцам можно доверять, они стряпают вреднейшее дерьмо. Юкодол, как и морфий, в шесть раз сильнее кодеина. Героин в шесть раз сильнее морфия. Дигидрооксигероин должен быть в шесть раз сильнее героина. Вполне возможно создание наркотика, вызывающего такое привыкание, что после одного укола вы станете наркоманом на всю жизнь.

Заметки о наркомании, продолжение: Взяв шприц, я непроизвольно беру жгут для перетягивания левой рукой. Это воспринимается мной как примета – значит, я смогу попасть в единственную пригодную вену на левой руке. (Движения при перетягивании таковы, что обычно вы перетягиваете руку, которой берете жгут.) Игла легко скользит внутрь у самого края мозоли. Я нащупываю вену. Вдруг в шприц врывается тонкий столбик крови, на мгновение плотный и резко очерченный, как красный шнур.

Тело знает, в какие вены вы можете попасть, и выражает это знание в непроизвольных движениях, которые вы совершаете, готовясь сделать укол… Иногда игла указывает направление, как прутик лозоходца. Порой мне приходится ждать сигнала. Но когда он появляется, я неизменно попадаю в кровь.

На дне пипетки расцвела красная орхидея. Он помешкал целую секунду, потом сжал пузырек, наблюдая, как жидкость врывается в вену, словно всасываемая немой жаждой его крови. В пипетке осталась тонкая радужно-кровавая оболочка, а белая бумажная манжета пропиталась кровью, как бинт. Он протянул руку и наполнил пипетку водой. Когда он выпускал струю воды, доза ударила его в живот – нежный, приятный удар.

Взгляните на мои грязные брюки: не переодеваюсь целыми месяцами… Дни скользят мимо, нанизываясь на шприц с длинной нитью крови… Я забываю о сексе, да и обо всех острых телесных наслаждениях – серый неупокоенный джанковый призрак. Испанские мальчишки называют меня El Hombre Invisible – Человек-невидимка…

Двадцать отжиманий каждое утро. При употреблении джанка исчезает жир, а мышцы остаются почти нетронутыми. Похоже, наркоману требуется меньше ткани… Появится ли возможность выделить молекулу джанка, устраняющую жир?