Гомогенез

Однако уважение было не к старости, а именно к мудрости. Обратите внимание на среднюю продолжительность жизни в те времена - лет 30-40 максимум. Т.е. стариком по тем временам мог считаться тот, кому в наше время соответствует зрелый мужчина, полный сил и энергии. Успехи медицины привели к тому, что выживают те, кто однозначно умер бы гораздо раньше - и вот, задумайтесь над разумностью ситуации - уважение вызывает дряхлый маразматик, который уже помнит, как его зовут, только по четным числам. Более того - если семья, где он живет, придерживается традиций и т.д., так его еще и считают главой семьи! В консервативных культурах он еще и будет командовать своим сыном, сохранившим, в отличие от него, разум, и который несколько веков назад считался бы мудрым долгожителем. А если еще учесть, что наличие письменности нивелирует большинство «достоинств» стариков как носителей информации, что современная жизнь требует непрерывного самосовершенствования, что знания 10-тилетней давности безнадежно устаревают в большинстве случаев...

Естественно, всегда можно усмотреть различные исключения, разумная и адекватная старость - в принципе не редкость. Но подобные случаи выступают, как исключения, только при посылке - «уважай стариков за возраст». Если принять посылку «уважай субъекта за мудрость», то исключения исчезнут. Мудрость - сочетание интеллекта и опыта, но такое сочетание при нынешнем темпе жизни давно не коррелирует впрямую с возрастом. Как оценить опыт, накопленный за 50 лет жизни в качетве пастуха в деревне и сравнить его с двухлетним опытом пребывания в «горячей точке» или пятилетним обучением в университете? Выводом из всего этого может быть только одно - старость сама по себе не имеет общественной ценности. Ценность появляется только тогда, когда это - старость разумного существа. И, в случае какой-то личностной конкуренции, оцениваться будет не возраст, а именно степень разумности. И только при отсутствии различий в этой области будет играть роль больший опыт прожившего больше.

Почему же везде слышатся призывы уважать именно старость, а не мудрость? На подобную тему когда-то хорошо высказался Диоген, принимая участие в разговоре о том, почему люди так охотно помогают нищим и так неохотно философам: «Это потому, что каждый предвидит возможность самому стать убогим, калекой, пьяницей, но никто не думает, что он сделается философом».

II этап

«Тот, кто нездоров и ущербен физически и душевно, не имеет права увековечивать свое страдание в своих детях».

- А. Гитлер, «Моя борьба»

Итак, отступление от принципов евгеники было связано с тем, что применение их было неосознанным, диктуемым традицией, отобранной грегарным отбором, а обстоятельства, диктующие необходимость такой традиции, ослабли, и отступление от нее уже не приводило к немедленному разгрому.

Кроме того, развитие и усложнение общественных структур привело к более надежной защищенности его отдельных индивидов (от внешних природных эксцессов), и, соответственно, к увеличению продолжительности их жизни. В отапливаемом доме сложней умереть, чем в холодной пещере. Физическая пассивность стариков перетекала в общественную активность, власть все более «старела», и, будучи не в состоянии управлять обществом физически (как в стае), стремилась ко внедрению способов управления при помощи морали. Поэтому вполне естественно, что моральные нормы прежде всего защитили старческую слабость власть имущих. С другой стороны, ущербным людом управлять легче, поэтому вполне вероятно сознательное сохранение неполноценных человеческих особей на ранних этапах становления моральных догм. Ведь главной задачей подобных особей (и их окружения) будет адаптация к жизни «здесь и сейчас», что просто исключает, например, борьбу за власть. «Не до жиру, быть бы живу».

Парадоксально, но власть никогда по крупному счету не заинтересована в обществе, здоровом во всех отношениях - ведь в таком обществе требования к власти значительно шире и разнообразней, чем в стране убогих и калек. Несколько исторических исключений только подтверждают это правило.

Одновременно с неосознанным отбором в обществе появляются попытки специального, осознанного селекционирования людей.

Самым ярким примером такого подхода служит Спарта.

Установление такого порядка в Спарте связано с именем Ликурга. Разные мнения относят эту личность то к области истории, то к области легенд. Отчасти это связано с тем, что в истории Спарты это имя появляется несколько раз в разное время. Но обычно считают, что «тот самый» Ликург жил во время первых Олимпийских игр (776 г. до н.э.) и приложил руку к их основанию, поддержав своим авторитетом.