Гончие Дзара

Стало быть, всего гончих оказалось семеро, а если не считать хэфу, чья голова преспокойно себе лежала в ящике у Затворника на корабле, то и вовсе шестеро. Аргус, к счастью, был на нашей стороне, а потому в исходнике имеем уже пятерых. С двумя я познакомился. А как насчет еще троих? Кем они были? Об этом и о том, каким испытаниям пришлось подвергаться желающим стать непобедимыми воинами, мне, однако, в подробностях никто рассказывать не стал. Все, что удалось выудить, так это несколько общих и крайне расплывчатых фраз, намекавших на весьма жуткое, жестокое и кровавое действо.

— Поверить не могу, что ты согласился на это добровольно, — посетовал я, сверля взглядом широкую спину Аргуса. Но тот, как обычно, пропустил мои слова мимо ушей.

— Каждый согласился добровольно, — сказала Гия. — И у каждого были на то свои причины.

Меня вдруг осенила догадка и, остановившись на секунду, я обратился к дамочке с совершенно невинным, как мне думалось, вопросом:

— А вы, случаем, не из их числа? — Конечно, у каждого, кто именовал себя Гончей Дзара имелись определенные отличительные признаки, вроде мертвенно-бледной кожи или отсутствия дыхания, все же их можно было и сымитировать. Иссиня-черный же оттенок уроженки Ока Манат запросто мог скрыть любой намек на мертвенность. Трудно поверить, что простой механик из захолустной рыбацкой деревеньки может столько знать о куатах, лейрах и их темных делах.

Добродушное настроение Гии испарилось без следа. Глаза сделались большими и очень-очень яркими, а лицо гневно исказилось.

— Эй! Чего болтаешь, олух? Хочешь сказать, я настолько плохо выгляжу?

Растерявшись от столь резкого выпада, все что я мог, только молчать и хлопать глазами. Я не увидел этого, но почувствовал, как Аргус замер на месте. Возможно, готовился вклиниться между нами, если вдруг дойдет до рукоприкладства, а может и сам оказался шокирован моим довольно хамским вопросом. Уточнять я, понятное дело, не стал, и лишь изобразил на лице виноватое выражение. Ну не думал я, что Гию это так взбесит! Честно!

— Вовсе нет! Но вам так много известно про этих гончих… Спросить как-то само-собой получилось.

Вдруг Гия слегка подалась в бок и громко спросила:

— Эй, Ди, сколько лет этому недотепе?

Недотепе? Ну знаете ли!..

Аргус не заставил ждать с ответом, при этом продолжив осторожный спуск.

— Двадцать. Или около того.

Скользнув по моему лицу нечитаемым взглядом, Гия крикнула стражу:

— А девушка есть?

Я моментально вспыхнул, возмущенно сложив руки на груди. И как это понимать? У меня спросить нельзя было?

Между тем Аргус отчего-то отвечать не торопился. Неужто что-то там еще и обдумывал?

Наконец до меня донесся его низкий голос:

— Не знаю. Его самого спроси.

Топнув ногой с отчаяния, я раздраженно прошипел:

— Я между прочим прямо здесь стою.

— Ну так и ответь мне, — фыркнула Гия. — Чего краснеешь и мнешься, словно девица? — И едко повторила: — Тоже мне Тень во плоти…

Ох, как мне хотелось выкинуть что-нибудь экстраординарное, что навсегда заставило бы подружку Аргуса забыть про эти ехидные ухмылочки и надменные взгляды. И все же я сдержался. Во-первых, потому что устраивать концерт посреди узкой каменной лестницы, ведшей прямиком в морскую бездну, не самый разумный ход. Во-вторых, это очевидно вывело бы из себя Аргуса, чего я хотел бы добиться в самую последнюю очередь. Ну а в-третьих, я не был уверен, что не заслужил подобных насмешек.

В общем, с горем пополам успокоившись, я спросил ее:

— Как по-вашему, кто в здравом уме захочет оказаться со мною рядом?

Это было немного неожиданно, но мой вопрос даже Аргуса заставил на мгновение оглянулся. Гия же, как будто, ничего странного в этом не увидела, хоть и осведомилась в ответ:

— Отчего же нет? Ты очень даже занятный молодой человек. Внешность смазливая да и язык подвешен неплохо. Юным госпожам такое как раз вроде бы по нраву.

Перед глазами тотчас же всплыло светлое лицо Дианы Винтерс, а в голове зазвучали ее слова, перед тем, как она поцеловала меня и бросила на верную смерть в пустыне Шуота. «Я не могу убить тебя, Риши. И не хочу». Я так же вспомнил ослепляющую ярость, накрывшую меня волной, когда действие нейтрализующей сыворотки прошло. И чувство опустошенности, которое, кажется, так до конца и не выветрилось. Ни малейшего желания переживать все это заново я не испытывал, а потому, поморщившись, вяло предложил:

— Может лучше вернемся к теме гончих?

Гия, однако, посчитала мою просьбу хорошим поводом для шуток.

— А чего так? — хохотнула она. — Маленького космического девственника настолько пугает противоположный пол?

— Оставь его, — вдруг рыкнул Аргус.

Гия тут же подняла ладони в знаке капитуляции:

— Как скажете, господин блюститель нравственности.

Я хотел ей рассказать о своих маленьких приключениях на Семерке в те дни, когда еще считал себя обычным человеком, но, поразмыслив, решил, что оно того не стоит. Закатил глаза и молча продолжил спуск под нескончаемое насмешливое хихиканье.

— Чего ж ты ни о чем больше не спрашиваешь? Любопытство испарилось?