Гончие Лилит

– Не могу ничего обещать, пока не узнаю, о чем речь.

– Ладно… Постой здесь, – говорит он и исчезает за дверью.

Что за?..

Закрывшаяся за Терри дверь открывается снова, и…

Я пячусь, натыкаюсь на стол, хватаюсь за столешницу, опрокидываю чашку с горячим чаем. Он капает мне на ногу, пропитывает подол платья. Мне в висок словно вонзается стрела с металлическим наконечником – оглушительно, с хрустом.

Терри снова входит в гостиную, уже не один. Он толкает перед собой инвалидное кресло, в котором…

Ударяю себя по щеке, тру виски, закрываю глаза.

В кресле сидит и не сводит с меня глаз мой… Нет, не мой – возлюбленный Королевы Инферно!

Глава 27

Я потрясена настолько, что могу стоять целую вечность, не чувствуя ни капающего мне на ногу горячего чая, ни прилипшего к бедру подола платья. И я могу смотреть на него вечно – на бледное, как мел, лицо, на руки, крепко сжавшие подлокотники, на волосы, в которые я так часто запускала пальцы…

Я могу замереть, как статуя, как глыба камня, – только бы он не признал во мне живое существо. Только бы он покинул эту гостиную как можно быстрее… Мне нет дела, почему он в инвалидном кресле и как давно. Должно быть, Лилит так сильно тискала его в порыве страсти, что сломала ему хребет.

Я могу стоять молча и неподвижно. Но только до тех пор, пока он не начнет говорить. Если он посмеет обратиться ко мне, бросить в меня хоть одно слово – я взорвусь. Причем так сильно, что взрывная волна докатится до самого пляжа.

– Скай, – обращается ко мне Боунс.

– Уходи! – произношу я громко и четко, как приговор.

– Скай, пожалуйста, – просит Терри.

– Уходи, бога ради. – Я закрываю глаза, едва сдерживая нарастающую внутри истерику, и панику, и отчаяние.

– Я хочу объяснить, – умоляюще произносит Боунс.

Объяснить! Как будто можно просто прийти и дать объяснение всему, что произошло!

– Ты плохо слышишь? Выметайся, черт бы тебя побрал! – взрываюсь я, не осознавая, что выгоняю Боунса теми же словами, какие он бросил мне в лицо в доме его отца в Дублине. – Как они заставили тебя? Как?! – поворачиваюсь я к Терри. – Взяли тебя на пушку? Ты знаешь, кто он? Ты знаешь, на что эти люди способны?! Да он же убьет меня, убьет!

– Он в инвалидном кресле, черт побери! – зеленеет Терри. Впервые в жизни вижу, как он злится.

– Дрянная уловка, на которую ты клюнул! И вот теперь они выследили меня! О чем ты только думал?!

Швыряю в Боунса смятое в ком полотенце, которое он машинально ловит. Отличная реакция для инвалида.

– Давай покончим с этим наконец. Прямо здесь. Я готова, – раскидываю я руки в стороны. – Я знала, что однажды кто-то из вас придет за мной, ты или она.

Боунс смотрит на меня, не мигая. Линия губ прямая. Руки сжаты в кулаки.

– Нет? Убийства сегодня не будет? А когда? Когда мне быть готовой? Когда твоя жена наиграется вволю? От меня и так ничего не осталось! Ничего! Горстка пепла! Тебе нужна и она тоже? Хочешь уничтожить все до последней молекулы?

Что это? Слезы в его глазах? Неужели Принц Инферно разочарован приемом?

– Возьми это, хорошо? – протягивает он мне какую-то папку. – Я оставлю ее здесь… И уйду… Ты просто прочти.

– Что это? Ты написал мне гребаную песню? Или очередное признание в любви для бульварной газеты? Мне не терпится почитать!

Я выхватываю из его рук папку, выдергиваю из нее листы, подбегаю к окну и вышвыриваю на улицу. Ветер подхватывает их и разбрасывает по газону.

– Скай! – чуть ли не с рыком подскакивает ко мне Терри.

Но я уворачиваюсь, бросаюсь к входной двери и жму на ярко-красную кнопку. Тут же слышится слабый сигнал.

– Ты знаешь, что это значит, так, Боунс? – говорю я сдавленным от злости голосом. – Ровно через три минуты здесь будет полиция. Ты можешь либо убраться, либо провести остаток дня за решеткой. Я знаю, ты тут со всеми на короткой ноге, но твоя нога не спасет тебя, если я буду орать на весь Саймонстаун. Проваливай! Это мой дом! Моя жизнь! И тебе нет места ни там, ни там!

– Терри, – произносит он, глядя на покрасневшего от злости молодого хирурга, которого я до сегодняшнего дня считала своим другом. – Все нормально. Останься с ней. Я справлюсь сам. Расскажи ей все, что знаешь.

– Не надо мне ничего рассказывать, Терри! Только попытайся – и я пошлю тебя туда же, куда посылаю его: В АД!

– Я уже там, Скай, уже там, – говорит Боунс и направляет коляску к двери.

У меня к горлу подкатывает тошнота. Я едва успеваю подскочить к кухонной раковине. Рвать нечем, я с утра ничего не ела, желудок просто сжимается от сильнейших спазмов, исторгая выпитую чашку чая и желудочный сок, – обычная для моего желудка реакция на нервный шок.

– Ты должна была выслушать его! – восклицает Терри, схватившись за голову.

– Хватит, Терри!

– Господи, я впервые вижу тебя такой! Ты должна была…

– Я ничего ему не должна, ясно?! И тебе тоже! Замолчи или воспользуйся той же дверью.

– Гарри не сможет даже уехать отсюда, так что мне придется воспользоваться ею. Мы подождем, пока ты остынешь, потом позвони мне…