Гордость и гордыня

«После того как я написала это, моя милая Лиззи, случилось нечто совершенно неожиданное и очень серьезное; но боюсь, я напугала тебя — успокойся, мы все здоровы. А то, о чем я сообщу, касается бедняжки Лидии. Вчера в двенадцать ночи, когда мы все уже легли, нарочный доставил письмо от полковника Фостера, извещавшего нас, что она уехала в Шотландию с одним из офицеров. Представь себе — с Уикхемом! Вообрази наше удивление. Впрочем, для Китти как будто это не явилось такой уж неожиданностью. Я очень, очень огорчена. Такой необдуманный брак с обеих сторон! Но я все-таки надеюсь на лучшее и на то, что его характер был понят неверно. Я легко поверю в его легкомысленность и неблагоразумие, но такой шаг (и будем радоваться этому) ни на что дурное в сердце не указывает. Во всяком случае, его выбор бескорыстен, ведь он же должен знать, что папенька не может дать ей никакого приданого. Бедная маменька очень удручена. Папенька переносит это легче. Я очень рада, что мы ничего им не сказали про то, как о нем отзываются. Нам с тобой тоже следует про это забыть. Предполагают, что они уехали в субботу около полуночи, но хватились их только утром, около восьми. Нарочного отправили тотчас. Моя милая Лиззи, они ведь должны были проехать в каких-то десяти милях от нас! Полковник Фостер дал нам понять, что скоро прибудет сюда. Лидия оставила записку его жене с сообщением об их намерении. Кончаю, так как не могу надолго оставить бедную маменьку. Боюсь, тебе трудно будет что-нибудь понять, но сама я почти не знаю, что пишу.»

Не дав себе времени на размышления, не пытаясь разобраться в своих чувствах, Элизабет едва дочитала это письмо, как схватила второе, нетерпеливо вскрыла его и прочла о том, что произошло день спустя.