Гордый

– На ужин закажи что-нибудь, – не глядя в ее сторону убираю обувь на полку и продолжаю нравоучения. – Уборка два раза в неделю. Если что-то ломается, приходят специалисты. Продукты привозит доставка. Тебе делать ничего не нужно. Только заказывать. Спать будете в гостевой комнате. Если хочешь, можешь выбрать детскую кровать или что там вам понадобится. Все покупки, кроме продуктов, предварительно согласовывать со мной. Никого сюда не водить.

– Но…

– Что?! – резко оборачиваюсь, чуть не щёлкнув челюстью.

– У Андрея есть няня. И… ей тоже нельзя здесь находиться?

Дверь открывается, и ребята заносят вещи Крис.

– Контакты мне скинь. Телефон, имя. Позже сориентируюсь. На работе бери выходные. Привыкайте здесь жить.

– Я привыкла сама Андрею готовить. Если ты не против, просто буду порции увеличивать, чтобы всем хватало.

– Как знаешь.

– Надолго это?

– Насколько я решу, настолько и задержитесь.

– Так наказать меня решил?

Если бы я наказать ее решил… в голове тут же проносится сцена, как она становится передо мной на колени и проводит языком по головке. Дыхание углубляется. Напряжение нарастает.

У Кристины звонит мобильник.

– А мы можем бывать где-то? – она не обращает на звонок никакого внимания. – Или решил посадить под замок?

Ой, боже мой, какое скорбное выражение лица, ну надо же.

– С охраной можете гулять где хотите. И да, Лиде сюда тоже можно. Но балаган из моего дома не устраивать.

Прямо в этот момент Чарли разражается оглушительным лаем. Вот предатель. Балаган здесь периодически устраивает он.

Кристина уводит Андрея в комнату, там уже лежат их вещи.

Пока я разговаривал по телефону, малец высунул нос в коридор.

– Андрюш, не будем мешать. Пойдём, малыш, – протягивает руку сыну.

– Ммм, а-а! – тыкает в мою сторону.

– Пойдём игрушки достанем?

– Да пусть сюда идёт, – отбиваю вызов и подзываю пацана. – В мужской компании оно ж всегда поспокойнее, да, Андрюх?

– Да! – весело поддакивает малой и бежит ко мне. С улыбкой забирается на диван. Взгляд у него хитрющий. Закусывает нижнюю губу. Чарли прилетает тут же, устраивается у ног Андрея. Сговорились они, что ли?!

– Иди. Разбирай завалы, – командую Кристине. Смотреть на неё сил нет. Она почти не изменилась, лишь стала более утонченной. Та же прохлада во взгляде. Вызов открыто читается в глазах, в развороте плеч, но она все же благоразумно не спорит.

– Может, он со мной пока побудет? – тянет неуверенно. Аа не, кажется, насчёт «не спорит» я погорячился.

– Иди-иди. Я его не съем, не потеряю, – тонкий намёк не остаётся незамеченным.

КРИСТИНА

– Хорошо. Я вернусь скоро.

Бросаю ещё один взгляд на Андрея, чтобы уверить себя, что все нормально. И возвращаюсь в комнату. Закрываю дверь. Стараюсь отдышаться, но руки все ещё дрожат. Изнутри колотит: не верю, что спустя почти четыре года я вновь присутствую в его жизни. Да ещё и не одна…

Мысли путаются. Я заставляю себя начать раскладывать вещи. Сперва достаю все самое необходимое.

И да, кровать сыну хотелось бы поставить отдельную, спасибо Гордею, комнату выделил большую. Да он и не скупился никогда.

Его фраза «никого сюда не водить» – как ножом по живому. Кого он думает я приведу?! Мужчину?! А ему? Ему можно водить женщин? Даже думать неприятно, как много женщин бывает в его постели…

Разбираться я буду несколько дней. Пожалуй, пока быстро просмотрю кроватки, а вечером углублюсь в поиск.

И вдруг до меня доносится громкий плач сына. Выскакиваю из комнаты как ошпаренная. Что там у них?

Собака сидит на полу с прискорбным выражением на морде. Андрей стоит возле дивана и орет. Из глаз катятся слёзы. Гордей, абсолютно сбитый с толку, пытается сына успокоить.

– Не, ну че вот ты начинаешь? – разводит руки в стороны. – Ты скажи нормально. Что ты хочешь. Я ж не знаю!

Чарли присоединяется к хозяину и возмущённо гавкает, но тут же поджимает уши и хвост.

Андрей указывает на полку над диваном. Я стараюсь понять, что именно сын пытается объяснить.

– Ты хочешь что-то отсюда?

Малыш затихает.

– Да! – кивает головой.

– Ну так бы сразу и сказал, – Гордей переводит дух. Но лицо у него совсем растерянное. – Это? – хозяин квартиры достаёт с полки что-то металлическое.

Сыночек машет головой. Нет, что-то другое.

– Вот это? – указывает на темную урну или пепельницу, не знаю, что.

Андрей вновь отрицательно машет головой.

А воодушевление в голосе Гордея блекнет.

– Ээээто? – нехотя продолжает предлагать свои вещи.

– Неа, – сын указывает на…

– Не-не-не, – с перепуганным видом Гордей уставился на сына. – Только не говори, что тебе нужен сфинкс! – тыкает пальцем в фигурку египетской кошки, что так и стоит тут, как и на моей памяти. Ни на миллиметр не подвинулась.

– Да! – Андрей подпрыгивает от радости и тянет ручки к желанной «игрушке». – Мя, мя!

Гордей замирая смотрит на сына. На лице уже следы паники.

– Те…тебе точно кошка нужна?

– Да!

– Не, ну погоди. Давай как-то… договоримся как-нибудь…. Ее просто нельзя брать, это не игрушка.

Слово «нельзя» – это как красная тряпка для быка…

Андрей вновь начинает кукситься, оттопыривает нижнюю губу.