Горе мертвого короля

— Шевелись! — кричит он, и слышно, как бьет копытом его вороной жеребец.

И вот они едут вдвоем к полю, где будут проходить состязания. Весеннее солнце пробивается сквозь деревья, небо все в белую крапинку. Герольф едет впереди.

— Смотри, лунь — как низко летит! Кролика увидел, сейчас спикирует!

Фенрир даже головы не поворачивает. Его не интересует то, что привлекло внимание Герольфа. «Посмотри же на меня, не на птиц! — думает он. — Ослепнуть, что ли, боишься, если хоть раз поглядишь мне в глаза? Я хоть существую для тебя или нет?»

В самом деле, все эти три года Герольф его игнорирует. Он тут, рядом, бывает, он что-то говорит, но тут же отворачивается. Как будто между ними игра, вроде как в кошки-мышки, только это не игра, и хочется не смеяться, а плакать. Или заорать: «Да посмотри же на меня, чтоб тебе пусто было! Разве я не стою других мальчишек, которых ты учишь военному делу? Разве я не делаю тебе чести? Я же тебе как сын, разве не так? Мы вместе приезжаем на тренировки и вместе уезжаем. Мы живем под одной крышей, разве не так?»

Что касается того, стоит ли он других, то еще как стоит! В тринадцать лет он скачет верхом быстрее пятнадцатилетних, лучше владеет мечом, он ловок, неутомим и неустрашим. Но Герольф, присутствуя при его подвигах, в упор их не видит. В своей изощренной жестокости он доходит до того, что нарочно отворачивается в самый важный момент. Фенрир может один победить десятерых и, чуть живой от усталости, чувствуя, как все болит от макушки до пяток, не услышать от него ни единого слова; а на обратном пути тот лишь небрежно бросит: «Похоже, завтра пойдет снег…» А когда Волчица спросит: «Ну, как сегодня показал себя наш мальчик?» — он словно не услышит вопроса.

Фенрир ненавидит его и восхищается им. Ненавидит его холодность, самодовольство, жестокость. Восхищается его силой, уверенностью, всей его статью прирожденного вождя. Ему не много надо — всего-то знак одобрения, всего-то кивок, означающий: «Я вижу тебя, сын, ты хорошо справился с задачей». Только и всего. Но Герольф упорно отказывает ему в таком знаке. Хуже того: он не отказывает в одобрении другим, которые ему никто. Он хвалит их, обнимает за плечи. Фенрир часто плачет в подушку от бешенства, от ревности, от унижения. Плачет и колотит кулаками по постели. Такая несправедливость мучит его, доводит до исступления. В следующий раз он удваивает усердие, лезет на рожон. Случается, по-настоящему ранит партнеров.