Читаем Горе от ума полностью

Наталья Дмитриевна

Послушайся разочек,Мой милый, застегнись скорей.

Платон Михайлович

(хладнокровно)Сейчас.

Наталья Дмитриевна

Да отойди подальше от дверей,Сквозной там ветер дует сзади!

Платон Михайлович

Теперь, брат, я не тот…

Наталья Дмитриевна

Мой ангел, ради богаОт двери дальше отойди.

Платон Михайлович

(глаза к небу)Ах! матушка!

Чацкий

Ну, бог тебя суди;Уж точно стал не тот в короткое ты время;Не в прошлом ли году, в конце,В полку тебя я знал? лишь утро: ногу в стремяИ носишься на борзом жеребце;Осенний ветер дуй, хоть спереди, хоть с тыла.

Платон Михайлович

(со вздохом)Эх! братец! славное тогда житьё-то было.

Явление 7

Те же, Князь Тугоуховский и Княгиня с шестью дочерьми.

Наталья Дмитриевна

(тоненьким голоском)Князь Пётр Ильич, княгиня, боже мой!Княжна Зизи! Мими!(Громкие лобызания, потом усаживаются и осматривают одна другую с головы до ног.)

1-я княжна

Какой фасон прекрасный!

2-я княжна

Какие складочки!

1-я княжна

Обшито бахромой.

Наталья Дмитриевна

Нет, если б видели, мой тюрлюрлю[24] атласный!

3-я княжна

Какой эшарп[25] cousin[26] мне подарил!

4-я княжна

Ах! да, барежевый![27]

5-я княжна

Ах! прелесть!

6-я княжна

Ах! как мил!

Княгиня

Сс! — Кто это в углу, взошли мы, поклонился?

Наталья Дмитриевна

Приезжий, Чацкий.

Княгиня

От-став-ной?

Наталья Дмитриевна

Да, путешествовал, недавно воротился.

Княгиня

И хо-ло-стой?

Наталья Дмитриевна

Да, не женат.

Княгиня

Князь, князь, сюда. — Живее.

Князь

(к ней оборачивает слуховую трубку)О-хм!

Княгиня

К нам на́ вечер, в четверг, проси скорееНатальи Дмитревны знакомого: вон он!

Князь

И-хм!(Отправляется, вьётся около Чацкого и покашливает)

Княгиня

Вот то-то детки:Им бал, а батюшка таскайся на поклон;Танцовщики ужасно стали редки!..Он камер-юнкер[60]?

Наталья Дмитриевна

Нет.

Княгиня

Бо-гат?

Наталья Дмитриевна

О! нет!

Княгиня

(громко, что есть мочи)Князь, князь! Назад!

Явление 8

Те же и Графини Хрюмины: бабушка и внучка.

Графиня-внучка

Ах! grand'maman![28] Ну кто так рано приезжает!Мы первые!(Пропадает в боковую комнату.)

Княгиня

Вот нас честит!Вот первая, и нас за никого считает!Зла, в девках целый век, уж бог её простит.

Графиня-внучка

(вернувшись, направляет на Чацкого двойной лорнет)Мсьё Чацкий! вы в Москве! как были, всё такие?

Чацкий

На что меняться мне?

Графиня-внучка

Вернулись холостые?

Чацкий

На ком жениться мне?

Графиня-внучка

В чужих краях на ком?О! наших тьма без дальних справокТам женятся, и нас дарят родствомС искусницами модных лавок.

Чацкий

Несчастные! должны ль упрёки нестьОт подражательниц модисткам?За то, что смели предпочестьОригиналы спискам?

Явление 9

Перейти на страницу:

Все книги серии Русская классика

Дожить до рассвета
Дожить до рассвета

«… Повозка медленно приближалась, и, кажется, его уже заметили. Немец с поднятым воротником шинели, что сидел к нему боком, еще продолжал болтать что-то, в то время как другой, в надвинутой на уши пилотке, что правил лошадьми, уже вытянул шею, вглядываясь в дорогу. Ивановский, сунув под живот гранату, лежал неподвижно. Он знал, что издали не очень приметен в своем маскхалате, к тому же в колее его порядочно замело снегом. Стараясь не шевельнуться и почти вовсе перестав дышать, он затаился, смежив глаза; если заметили, пусть подумают, что он мертв, и подъедут поближе.Но они не подъехали поближе, шагах в двадцати они остановили лошадей и что-то ему прокричали. Он по-прежнему не шевелился и не отозвался, он только украдкой следил за ними сквозь неплотно прикрытые веки, как никогда за сегодняшнюю ночь с нежностью ощущая под собой спасительную округлость гранаты. …»

Александр Науменко , Василий Владимирович Быков , Василь Быков , Василь Владимирович Быков , Виталий Г Дубовский , Виталий Г. Дубовский

Фантастика / Проза о войне / Самиздат, сетевая литература / Ужасы / Фэнтези / Проза / Классическая проза

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное