Горечь пепла

Целуем друг друга, пока наше блаженство не прерывает противный пикающий звук. Она лезет в карман халата и достает пейджер.

— О, прости, мне так жаль, — легонько отталкивает меня, лихорадочно поправляя свой внешний вид. — Отец срочно вызывает к себе. Черт, да где они? — крутится возле стола.

Я замечаю черный кружевной комочек, лежащий рядом с диваном.

— Ты об этом? — протягиваю ей трусики.

— Ох, спасибо, — выхватывает у меня из рук и быстренько на себя натягивает. — Ладно, еще увидимся, и прибери здесь, — указывает на беспорядок, который мы устроили во время ее «обеденного перерыва». Спешит от меня убежать, но я хватаю ее за локоть.

— Что? — оглядывается на меня в недоумении.

— Вот «что», — нежным поцелуем касаюсь ее сладких губ. — До встречи.

Покидая кабинет, она одаривает меня той самой любимой и смущенной улыбкой, я наспех кладу на место все то, что смахнул со стола, и выхожу из ординаторской.

Вдалеке по коридору возле поста вижу Дилан, а рядом с ней высокого светловолосого мужика в белом халате. Нетрудно догадаться, что он доктор. Но кое-что мне не нравится в этой картинке. А именно — как он склоняется к ней ближе, шепча что- то на ухо. Весело оглядываясь на своего собеседника, Ди собирает папки с документами и, похохотав, начинает удаляться.

Доктор, и с чувством юмора? Черт. Неприятное ощущение прокатывается по всему моему телу.

Пока Дилан исчезает в тени длинного коридора, мудак продолжает стоять и откровенно глазеть на ее зад.

— Какая аппетитная и сексуальная попка, — словно из неоткуда появляюсь рядом с ним, провожая взглядом силуэт своей девушки.

— Да, еще какая сексуальная, — задумчиво отвечает ублюдок, а затем поворачивается ко мне.

Земля уходит из-под ног, а легкие горят огнем, когда я вижу надпись на его бейдже: «Майкл Барлоу. Анестезиолог».

Осматриваю его с ног до головы.

Брат? Нет. Насколько мне известно, у родителей Дилан другая фамилия. Муж? Вряд ли. Она не стала бы крутить шашни на стороне. Однофамилец? Возможно. Но тогда, какого хрена он пускает слюни на нее, словно кобель на сучку в период течки?

В любом случае, катись к черту, мудак!

— Просто, чтобы ты знал, чувак, — уведомляю я, — эта сексуальная попка — моя.

Разворачиваюсь и ухожу, оставляя его огорошено пялиться мне вслед.

Глава 21

Дилан

Кейн стягивает меня с байка и тащит на плече к двери моего дома. Это наша берлога. Сумасшедшее место, где мы можем предаваться похоти и страсти. Он щекочет меня, пока несет, а я смеюсь до боли в животе.

— Кейн, я сейчас описаюсь. Ахаха! — смех переходит в истерический хохот. — Я дышать не могу. Когда, черт возьми, закончится эта тропинка? Ох, Кейн! — он ставит меня на ноги перед собой и целует. Медленно и настойчиво его руки обхватывают мой затылок, и мы стонем. Я двигаюсь спиной вперед, обвивая руками его шею, он сжимает мои бедра, и я уже на его руках.

— Как сладко, детка. Так сладко, — шепчет в мои губы. — Доставай ключи, иначе я трахну тебя прямо на улице.

Со стоном понимаю, что надо оторваться от него.

— Отпусти меня, я поищу их.

Роюсь в сумочке и поворачиваюсь к нему спиной, когда он вжимает меня в дверь. Ох, еще немного, и я за себя не отвечаю. Все мои низменные инстинкты обострились, и это делает меня похожей на животное. Щелкая замком, поворачиваюсь к нему за еще одним глотком поцелуя.

— Мой воздух, — говорю ему. — Кислород.

Мы вваливаемся в квартиру, не отрываясь друг от друга. Кейн тащит меня к кухонному столу. Кухня — это наше темное местечко. Оказывается, какой потенциал. Если бы я знала, что на ненавистной кухне можно предаваться такому сексу, то обожала бы ее.

Кейн усаживает меня на столешницу, я стягиваю с себя платье через голову. Тяну руки, чтобы помочь ему с ремнем; он уже ухмыляется и снимает футболку. Далекий запах дыма, дерева и Кейна кружит мою голову. Сводит с ума. Медленно убивает. Целую, пока нервно дергаю ремень и опускаю его штаны. Кейн скидывает боксеры и прижимается ко мне всей длиной.

Вдали слышу звук шагов по гравию. К черту все.

Пока Кейн целует мою шею, опускаясь к груди, я сжимаю его бедра и сильнее прижимаю к себе.

— Дилан, дорогая. У тебя дверь откры… Господи, Боже! — восклицает мой отец.

— Что случилось, Стивен? Ох! — пищит мама.

— О, нет, — стонет Кейн. — Детка, скажи, что это не твои родители смотрят на мою голую задницу, — шепчет он.

— Именно, — утыкаюсь ему в шею и, посмеиваясь, закрываю от стыда глаза.

— Сынок, надеюсь, ты как минимум собираешься сделать моей дочери предложение. Если уже не сделал. Мы подождем вас в гостиной. Будьте добры, — говорит папа строгим голосом.

— Я говорила, что столешницы хорошие, — щебечет мама. — Надо еще у них что- нибудь заказать.

— Вот так знакомство. Сразу вспомнил, как Эйс Вентура разговаривал задницей, — смеется Кейн, пока я собираю наши разбросанные вещи. Кидаю ему в лицо футболку и смеюсь с ним.

— Дилан, милая. Ты кое-что оставила около входа. Забери, пожалуйста, — рука моей мамы высовывается из-за двери. На ее пальцах, словно на вешалке, висят мои трусики.

— Я опозорена, — стону я.