Горечь пепла

Ни к чему мне помпезности. Я всего лишь хотел найти кольцо. И, кажется, нашел именно то — идеальное. Кольцо из белого золота, с небольшим аквамарином в тонкой оправе. Такое, как она...

Что насчет меня, то я не идеал. И таких дров наломал по своей дурости. Скучает лиона по мне? Захочет ли встречаться со мной снова? Понятия не имею.

Все эти дни я слонялся по своему разгромленному дому, жалея себя и думая о ней. Пытался выкладываться на работе, а забыться так и не получалось. Каждый вечер я приезжал к ее дому и вглядывался в окна. Я просто хотел знать, что с ней все в порядке. Особенно, после того хаоса, что я учинил.

Но каждый вечер на протяжении десяти дней я видел в них лишь темноту. Даже на расстоянии я физически ощущал пустоту и безжизненность внутри. В какой-то момент меня осенило, что, скорее всего, она съехала и, наверное, теперь живет у своих родителей.

Один раз я заезжал в больницу, чтобы узнать, как дела у Микки. На ресепшене мне сказали, что он в надежном месте. Я-то знаю, о каком месте шла речь. Вообще-то, я не боюсь дыма и пламени, но заявиться домой к родителям Ди мне недостает смелости.

Тогда у Майкла я пообещал себе набраться терпения и ждать. Чего ждать? Перемен? Того, что она придет сама?

Я прекрасно понял кретинизм своих поступков и выводов, что готов всю жизнь молить Дилан и говорить о том, как я люблю ее. Если она позволит, конечно.

Ди. Моя Ди... Все еще в бешенстве от последних мной совершенных выходок или же вовсе решила забыть обо мне?

Я больше не могу сидеть и ждать, уже нет сил жить в неизвестности. Я люблю ее. И, черт возьми, чем больше времени я жду, тем меньше у меня остается шансов на то, чтобы вернуть ее.

Как говорят: кто не рискует, тот не пьет шампанское. Значит, настало время пригубить этот напиток. Оплачиваю покупку и отправляюсь вслед за своей мечтой.

Мне стало известно, что сегодня она в госпитале и пять минут назад заступила в ночную смену. Не спрашивайте о моих источниках, я обещал не выдавать. А впрочем, Майкл Барлоу оказался не таким уж мудаком, и с радостью выдал мне ее недельное расписание.

Чувствую, что идеального момента может и не наступить, а промедление поражению подобно. Я же проигрывать не намерен.

Госпиталь Сент - Луи. Кто бы знал, что он сыграет такую роль в моей жизни?

Достаю из кармана джинсов колечко с небольшим голубым камушком и сравниваю со своим перстнем (ага, тем самым «легендарным»), который так уверенно сидит на моем езымянном пальце.

Эй, дружок, я нашел тебе подружку. И теперь ее черед: выбрать или послать нас к черту. Но перед этим мне необходимо кое-что провернуть.

С лукавой улыбкой на лице и грохочущим сердцем, без понятия, как все пойдет, я поднимаюсь в отделение, где работает Ди. И узнаю, что сегодня она дежурит на первичном осмотре и перевязках.

Вот же подфартило. «Судьба», твою мать! А ведь еще совсем недавно я бы посмеялся над этим словом и его значением.

В коридоре хирургического отделения останавливаю молодую медсестру и прошу ее об одолжении.

— Мисс, прошу прощения, не могли бы вы мне помочь?

Она прищуривается, всматривается в мое лицо и, улыбаясь, кивает:

— Чем могу быть вам полезна, сэр?

— Кейн, просто Кейн... — И шепчу ей на ухо то, что задумал.

Подготовительные работы проведены, теперь осталось самое главное. Но для начала я должен увидеть ее, узнать в каком она состоянии. Ведь может так случиться, что меня для нее больше нет. И тогда все, что я задумал, обернется прахом. А мне этого, ой, как не хотелось бы.

Парочка минут и я в приемном отделении. В том месте, где впервые встретил ее — недовольную и дерзкую докторшу. Вспоминаю, как мой брат перед ней в буквальном смысле слова выпрыгивал из своих штанов, и усмехаюсь.

Интересно, куда пропал этот придурок. Как старший брат, он мог бы позвонить, или на крайний случай прислать хоть одно гребаное смс. Честно говоря, я переживаю за него. Я могу показаться эгоистом, но мой брат единственный родной мне человек, и я хочу, чтобы он был счастлив. Не думаю, что он вляпался в какое-то дерьмо, чтобы вот так вот бесследно исчезнуть. Ладно, я обязательно разберусь с этим позже, а сейчас…

Сейчас я любуюсь шикарным задом Дилан, пока она стоит возле стойки, заполняя очередные бестолковые бумажки. Воспоминания о проведенных вместе днях накатывают сами собой.

Она обожала, когда, просыпаясь по утрам, я медленно целовал ее за ушком, одновременно сжимая ладонями ее округлые бедра. Ей нравилось любоваться моим уже знаменитым крепким задом, пока я стоял в одном переднике возле плиты, готовя нам завтрак.

Она злилась и одновременно заводилась от того, как во время наших любовных игр я рвал на кусочки только что купленное дорогое белье. Если быть до конца откровенным мне кажется, именно с этой целью она его и покупала.

Дилан краснела и намокала, от моих крепких словечек во время прелюдий и секса.

Она любила меня. Просто любила... такого, как есть: обычного со своими изъянами и испорченным разумом. А я понял и оценил это только сейчас.