Горячая весна 2015-го

Поскольку последняя неделя была довольно сухой — небо хмурилось часто, но дождь едва накрапывал, — поневоле напрашивался вывод, что это грязевое море порождено человеком — а именно бригадами, которые пересекли границу первыми.

160-я механизированная бригада двигалась за ними, во втором эшелоне. С одной стороны, это успокаивало, с другой — как мрачно заметил командир их роты, обходя машины на короткой остановке, «подразделения, понёсшие наименьшие потери на марше, будут брошены в самое пекло, когда дойдёт до дела».

Потери уже были, по крайней мере в технике. За те двести пятьдесят километров, которые они прошли по Латвии и Литве, Олег видел десяток брошенных грузовиков, три БМП и подорвавшийся на фугасе танк у переправы через Даугаву. От тяжёлой машины остались только фрагменты, валяющиеся вокруг обширной воронки.

Этот танк пока был единственным зримым свидетельством, что Российской армии здесь оказывается какое-то сопротивление. Нет, выстрелы вокруг слышались постоянно, а вчера Олег своими глазами видел, как пара БМПТ их батальона обрабатывала из пушек опушку дальнего леса, где кто-то разглядел замаскированную позицию ПТУР.

Никого из местных за эти двое суток увидеть не удалось, люди из небольших сел, мимо которых ползла бронеколонна, или ушли, или попрятались.

Сверху то и дело доносился рёв реактивных двигателей, заставляя тех, кто помнил о воздушной мощи противника, оглядываться на низкие серые облака. Но не то эта мощь оказалась скорее рекламным трюком, не то применялась где-то в другом месте, но сопровождающие их батальон «Тунгуски» с хищно задранными в небо стволами и антеннами в боевом положении так ни разу и не открыли огня.

Под утро марш закончился в каком-то лесу, который, казалось, состоял больше из железа, чем из дерева, столько брони было напихано под еловыми кронами. Тут Олег наконец впервые почувствовал себя на настоящей войне, а не на учениях. Впереди грохотало. Огонь артиллерии раскатисто перекатывался над лесом, в промежутках слышался гул разрывов. Иногда на минуту-полторы грохот прекращался, и тогда становилось слышно далёкое тарахтенье автоматических пушек.

Пока заправлялись, впервые за эти два дня получали горячее питание и осматривали технику, грохот усилился. Над головами ревело не переставая, впереди (на юго-западе, как наконец определился Олег) отдельные очереди и одиночные выстрелы потонули в рёве и грохоте. Командиры рот и взводов, которых сразу по прибытии вызвало командование, вернулись и теперь разъясняли полученные указания командирам машин.

Командир танка сержант Афанасьев, высокий и худой, как глиста, прибежав к машине, немедленно построил экипаж.

— Слушать сюда! Там, впереди, наши части столкнулись с американцами, имея целью опрокинуть их передовые подразделения, пока те не заняли прочной обороны. Наша бригада — резервная. Наша задача — проскочить в пробитую дыру и наступать в общем направлении на Крекенаву. Это километров тридцать пять отсюда. — Он помолчал и добавил: — По прямой. Рота действует во взводных колоннах, впереди командиры взводов. Мы — вторые. Дистанцию держать обычную, — он с сомнением посмотрел на Олега, который был в экипаже новичком, но ничего не сказал, — развёртывание в боевой порядок только по команде. Наш сектор наблюдения спереди слева. Огонь ведём только в движении, остановки запрещены… Цели — танки, бронемашины противника, позиции противотанковых средств. В любой момент необходимо быть готовым к стрельбе с внешним целеуказанием. Вот, собственно, и всё… Вопросы есть?

— Когда, товарищ сержант?

— Скоро. Как только команда поступит. Занять свои места!

Команда поступила через полчаса. Танки батальона один за другим заводили двигатели и выруливали из леса, формируя взводные колонны. Через несколько минут Олег увидел подбитую БМП-2. Почерневший корпус завалился на один бок в какую-то ямку, огня не было, над бронёй курился дымок.

— Голову убери! — донеслось по ТПУ [69]голосом Афанасьева. — Положение «по-боевому»!

Олег захлопнул люк и прильнул к триплексам. Теперь всё его внимание было приковано к корме танка командира взвода, чтобы не потерять его из виду, но краем глаза Олег видел, что подбитой техники становилось всё больше и больше. Причём пара бээмпэшек были явно вражескими. Всё больше попадалось воронок, их приходилось объезжать, и тогда становились видны идущие за танками БМП с бригадной пехотой.