Горькая истина. Записки и очерки

Вдоволь насмотревшись, мы справились, прежде чем уезжать, где находится здесь, в Тюрби, вилла Рудольфа Нуреева, этого на весь мир известного балетного артиста, сбежавшего от большевиков несколько лет тому назад[374].

Вскоре мы двинулись вниз и снова по спиральной дороге с открывающимися прекрасными видами на Монако при каждом новом повороте.

* * *

Существует такая человеческая слабость: как отдельные люди, так и целые государства любят откапывать корни своего самого, по возможности, древнего происхождения. И княжество Монако этого не избежало.

Финикийцы, а кто только не обосновывался тут до них, — построили храм своему богу Мелькарту, а после них греки переименовали этого бога в Геркулеса, сделав таким образом уже полубога; называли его также Монойкос, что значит единственный. Отсюда и пошло Монако. Древние римляне называли теперешнее Монако Portus Herculis Monoeci. Всё это звучит прекрасно: мифологически, археологически и филологически. Но, странное совпадение, — на современном итальянском языке «Монако» значит монах. А в гербе княжества — два монаха! Любопытно, что Монако произносится в трех вариантах: Мо́нако, Мона́ко и Монако́, т. е. согласно национальности произносящего.

Династия монакских принцев Гримальди является одной из самых древних в Европе. В архивах Генуэзской республики она упоминается уже в 714 году. Среди них было много доблестных генералов и адмиралов. С 1308 года Гримальди окончательно обосновались в Монако, где княжат и по сей день. Монакские принцы за эти столетия женились иногда на представительницах угасающих аристократических родов, присоединяя себе их фамилии и титулы. А потому принц Монакский является много раз герцогом, маркизом и графом.

Монакское княжество не велико. Площадь его приблизительно 150 гектаров. Длина вдоль моря 3 с половиной километра, ширина от одного километра до 150 метров. Население 26 тысяч[375]. Недавно я прочитал в путеводителе 1830 года, когда еще ходили дилижансы по верхнему карнизу, а Средний и Нижний еще не существовали: «Внизу находится деревушка Монако, не представляющая ни малейшего интереса для ее посещения». Монакский принц был тогда самым захудалым и бедным принцем из всех суверенных принцев в Европе. Жил он в разрушающемся дворце на своего рода скалистом полуострове. Внизу, около залива проживала рыбаки, а дальше был пустынный и скалистый холм.

Но в середине прошлого столетия всё переменилось, как бы по мановению волшебной палочки. Тогдашний принц Шарль, по-итальянски Карло, отдавая себе отчет в исключительном по своему положению и климатическим условиям княжества, а также и по начавшемуся в Европе развитию туризма и всевозможных «вод», Биаррицов, Баден-Баденов, Карлсбадов и прочих Эмсов, решил применить эти новые возможности и для своего княжества.

В 1862 году принц приглашает директора казино в Бад-Хомбурге господина Бланк, чтобы образовать акционерную компанию о построить казино (игорный дом) на пустынном до того холме (холм по-итальянски — монте), что слева от залива. Таким образом в кратчайшие сроки было построено казино, отели и жилые дома в новом квартале Монте-Карло, на холме (монте) принца Карло (Шарля). Человеческая страсть к азартной игре составила счастье и благополучие Монакского княжества.

С тех пор прошло более ста лет. Принц Карло тогда не ошибся. Вот, что представляет теперь эта жемчужина — княжество Монако.

«В связи с климатом находится и растительность, роскошь и разнообразие которой составляет любопытнейшее явление этого чудного уголка. Великолепная подошва скал служит опорой для фруктовых садов и парков, где тропическая растительность смешивается с лимонными, апельсиновыми, оливковыми, фиговыми деревьями и виноградными лозами, а также и другими растениями, свойственными всему Средиземному прибрежью. Всё зелено, всё в цвету; природа улыбается этому вечному празднику, и зимний сезон не имеет силы над этой вечной весной. Замок принца и все виллы окружены массивом роз и изгородью из герани, букетами кактусов, сверкающих на солнце, как будто лакированные. Страна может быть сравнена с грандиозной оранжереей без стекол, где деревья и цветы, под влиянием воздуха и света, достигли своего высшего расцвета. В некоторые часы дня или ночи можно предположить себя перенесенным в те заколдованные сады, о которых говорят поэты. Здесь лавры — деревья; смоковницы достигают силы дубов; века пощадили узловатые стволы оливковых деревьев и рожковые деревья с их блестящей листвой изгибают перед изумленным глазом свои фантастические стволы, походящие на чудовища. Затем следует японские кизильные и рябиновые деревья и, наконец, ниже лимонные и апельсиновые деревья, к золотисто-красным плодам которых только рукой подать; то здесь, то там на прогалинах приморские сосны поднимают свои стройные стволы к небу, густолиственные миртовые и гранатные деревья».