Горький май 42-го. Разгром Крымского фронта. Харьковский котёл

Своей директивой № 170005 от 2 января 1942 года Ставка ВГК утвердила предложенный генералом Д.Т. Козловым план. Командующему Кавказским фронтом предписывалось «всемерно ускорить сроки окончания сосредоточения и начала перехода в общее наступление…» и разрешалось для усиления действовавших в Крыму войск фронта перебросить туда «с материка» «управление 47-й армии, 77-ю и 138-ю горнострелковые дивизии» [32; 26]. Особое внимание обращалось на скорейшее перебазирование

«на Керченский полуостров, а в дальнейшем и в Крым, фронтовой, и, прежде всего, истребительной, авиации» [32; 27].

Однако подготовка наступления десантировавшихся армий отличается от подготовки наступления армий, находящихся в обычных условиях сухопутного фронта. В последнем случае командование сначала составляет планы наступления, затем собирает необходимый для него наряд сил и только после этого наносит удар. Противник, конечно, может разгадать планы наступления, принять контрмеры. Но может и не разгадать. Независимо от этого, при правильном подходе к вопросу, подготовка планирующей наступать стороны проводится максимально тщательно, первый удар очень силён и всё готово для обеспечения его развития. В первом же случае высадившиеся на берег передовые эшелоны атакующей стороны не представляют собой большей и сильнейшей части её войск. Планы широкомасштабного наступления начинают составляться по результатам десантной операции. При этом противник уже «потревожен», результаты десанта ему прекрасно известны, и он может чуть ли не со стопроцентной вероятностью прогнозировать дальнейшие действия атакующих. Если к этому прибавить, что обороняющаяся сторона имеет в своём распоряжении сухопутные коммуникации, а снабжение и пополнение наступающей армии идёт по морю, то станет ясно, каким сложным делом является сосредоточение для нанесения удара десантированных сил (в частности, как сильна зависимость от погодных условий) и насколько сложно обеспечить успешность этого удара.

«Крымский фронт хлебнул полную чашу наступления в мало подходящее для активных действий время года»

, – очень верно заметил современный российский историк А. Исаев [11; 242].

Уже с первых шагов в Крыму погодные условия сильно начали влиять на действия наших войск.

Со 2 по 5 января на Чёрном и Азовском морях свирепствовал жесточайший шторм, из-за которого транспорты не могли выходить из Новороссийска и входить в Феодосийский порт. Только 5 января суда пошли нормально. Но уже 6 января морозы и снегопад в Крыму сменились оттепелью, и пошли дожди. Дороги Крымского полуострова раскисли, и перестала существовать действовавшая около недели переправа через Керченский пролив по льду. Дело в том, что в самом конце декабря пролив замёрз. Это довольно редкое явление позволило организовать ледовую переправу людей, лошадей и лёгкой техники. Но всему этому с началом оттепели пришёл конец. Однако на море продолжался шторм. Кроме того, не хватало транспортных кораблей. В итоге подвоз пополнений, боеприпасов, горючего и продовольствия почти прекратился. Сосредоточение войск для запланированного наступления срывалось.

Поэтому в ходе телеграфных переговоров с И.В. Сталиным и А.М. Василевским 5 января 1942 года Д.Т. Козлов заговорил о переносе наступления на период между 13 и 16 января 1942 года [32; 29].

Ниже приводятся выдержки из текста переговоров, характеризующие состояние советских войск, которые с 8 по 12 января должны были начать решительное наступление:

«

КОЗЛОВ. …2) 44-я армия в районе Феодосии имеет 157 сд без тылов и одного дивизиона артиллерии, 236-ю дивизию без тылов, 63-ю горнострелковую дивизию, подошедшую из Керчи, без тылов и артиллерии. Техническое оснащение указанного состава, включая полковую артиллерию: орудий – 127, танков – 35 и, как я уже доложил, части не имеют тылов для подвозки боеприпасов и других видов снабжения.