Горький май 42-го. Разгром Крымского фронта. Харьковский котёл

МАЛЕНКОВ. Тов. Сталин сказал, чтоб 25 готовность была обязательно. У меня всё.

МЕХЛИС. Будет исполнено. До свидания.

МАЛЕНКОВ.

До свидания. Желаю тебе успеха» [32; 102-103].

Итак, из документа видны сложности сосредоточения войск Крымфронта: ряд артполков без амуниции и передков, батареи 120-мм миномётов без прицелов, 138 гсд, на которую расчёт делали ещё в наступательном плане от 25 января 1942 года, по состоянию на 20 февраля находится на Керченском полуострове в неполном составе (без одного полка), «знаменитые» 271, 276 и 320-я сд, разрешение на переброску которых на Крымфронт получено ещё 2 февраля (а переброска должна была начаться с 7-го числа), к 20 февраля ещё даже не отправлялись из СКВО, погодные условия и дороги Керченского полуострова крайне затрудняют передвижение войск и их снабжение, в результате чего даже ударную группировку для наступления создать – проблема.

Показывает документ и твёрдую позицию Мехлиса в отношении подготовки наступления, его серьёзное отношение к этому. Видно, что представитель Ставки ВГК вовсе не уповал на «мощь коммунистической идеологии» и не «страдал» «шапкозакидательскими» настроениями. Понимая суть проблем фронта, Лев Захарович очень тщательно готовил наступательную операцию. И даже просьба-вопрос ссылавшегося на Сталина Маленкова о более раннем, чем 25 февраля, сроке готовности фронта к выполнению задачи натолкнулась на решительное «невозможно» Мехлиса.

Пока готовился к наступлению Крымский фронт, немцы тоже времени зря не теряли, совершенствуя свою оборону. К 27 февраля 1942 года, дате начала советского наступления, немецкие войска в Крыму были усилены двумя румынскими пехотными дивизиями – 10-й и 18-й. 10-я была использована Манштейном для охраны западного побережья Крыма, особенно в районе Евпатории, а 18-я переброшена на позиции немцев на Парпачском перешейке, где заняла северный их участок.

«Мы рассчитывали,–

пишет в своих «Утерянных победах» Манштейн, – что, упираясь флангом в Азовское море, она сможет удержать свою позицию, тем более что болотистая местность перед её фронтом делала маловероятным использование противником крупных сил» [19; 256].

Характерно, что, несмотря на всю серьёзность положения 11-й армии на Крымском полуострове, собственно германских войск для её усиления командование вермахта послать не смогло – положение на других участках советско-германского фронта не позволяло это сделать.

Таким образом, к 27 февраля немецкая группировка на Парпачском перешейке состояла из четырёх пехотных дивизий – 170, 132-й (входили в состав ХХХ армейского корпуса), 46, 18-й румынской (входили в состав ХLII армейского корпуса), 213-го усиленного пехотного полка (который сам Манштейн оценивает в ½ дивизии), 4-й румынской горной бригады и 8-й румынской кавалерийской бригады. Танков немцы не имели вообще. Однако в их распоряжении имелись дивизионы штурмовых орудий. О конкретном количестве «самоходок» у немцев к 27 февраля нам ничего не известно. Действия немцев поддерживали около сотни самолётов и не менее 300 орудий и миномётов [11; 238], [19; 256], [25; 26].

В состав 51-й советской армии, выполнявшей при наступлении главную задачу, входило три стрелковых дивизии (224, 390 и 396-я), две горнострелковых дивизии (302 и 138-я), две стрелковых бригады (12-я и 83-я морской пехоты), три танковых бригады (39, 40 и 55-я), один отдельный танковый батальон (229-й). Количество танков в бригадах по состоянию на 27 февраля 1942 года было следующим:

39 тбр – 45 танков (10 КВ, 10 Т-34, 25 Т-60);

40 тбр – 45 танков (10 КВ, 10 Т-34, 25 Т-60);

55 тбр – 93 танка (66 Т-26, 27 ХТ).

Итого в бригадах – 183 танка.

В 229-м отдельном танковом батальоне было 16 танков КВ [11; 237], [25; 32-33].

Общее количество танков в 51-й армии – 199 машин. Причём, обратим внимание на качественный состав – около 50% (96 из 199) составляют танки новых моделей (Т-34, КВ и Т-60).

Наступление армии поддерживалось 190 орудиями [32; 499].

44-я армия включала три стрелковых дивизии (157, 404 и 398-ю), одну горнострелковую дивизию (63-ю). Действия армии поддерживали 36 танков Т-26 (124-й и 126-й отдельные танковые батальоны), 92 орудия и дивизион «катюш» [32; 493, 499].

Находившаяся во втором эшелоне 47-я армия состояла из одной стрелковой дивизии (400-й), одной горнострелковой дивизии (77-й), одной стрелковой бригады (143-й), так называемой группы Шаповалова (56-й мотострелковый полк, 13-й мотоциклетный полк, 24-й танковый полк), одной танковой бригады (56-й) и одной кавалерийской дивизии (72-й) [32; 499].

Танковые формирования армии насчитывали:

24-й танковый полк – 46 танков (все Т-26);

56-я танковая бригада – 93 танка (66 Т-26 и 27 ХТ) [11; 237], [25; 33].

Всего – 139 танков.