Горькое лето 41-го

Когда всех гостей проверили и выставили за двери, гестаповцы произвели тщательный обыск квартиры. Ничего, что бы могло их заинтересовать, они не нашли.

После этого офицер, недовольный результатами обыска, коротко распорядился, обращаясь к Штёбе:

— Одевайтесь!

Ильзе была в красивом сером платье с белым воротничком, который мягко облегал ее хрупкие плечи. Поправив перед зеркалом прическу, она спокойно вышла из квартиры. Гестаповцы приказали Карлу также покинуть квартиру.

На лестничной клетке один из гестаповцев грубо вывернул Ильзе руки за спину и надел наручники. Железные колодки сжали запястья ее рук.

Карлу тоже надели наручники. Он хотел помочь своей подруге, но что он мог сделать?

Карл не знал, почему гестаповцы приехали на Ахорналее и ворвались в их квартиру. Скорее всего, это была ошибка. Другой причины появления таких «гостей» на их свадьбе он не допускал, но вспомнил о предупреждении Ильзе! «Если меня арестуют, то ты должен говорить, что передавал мне только материалы из иностранных газет…» и понял, что произошло то, чего не исключала Ильзе, — они оказались в руках гестаповцев…

На улице у дома стояло три машины. Офицер приказал женщине сесть в первый крытый автомобиль, похожий на стальную коробку. Карла затолкали в другой автомобиль. В третьей машине были солдаты с автоматами в руках. «Почетный караул» для молодоженов был многочисленным и грозным.

Свадьба была прервана навсегда.

В Берлине не было тюрьмы для женщин. Поэтому арестованную доставили в полицейскую тюрьму на Александрплац. Она использовалась службой безопасности для изоляции лиц, подозреваемых или обвиняемых в антигосударственной деятельности.

Через час охранники повели Ильзе на первый допрос. Ильзе попросила снять наручники.

— Хочешь покончить с собой? — спросил один из охранников. И добавил: — Не удастся. Это самый простой выход из этого дворца…

В тюремном коридоре было темно, пахло плесенью и кровью. Ильзе, много лет проработавшая корреспондентом известных немецких газет, подумала, что именно описанием этого страшного коридора она бы начала репортаж из каторжной тюрьмы, в которую журналистов никогда не приглашали и никому не показывали ее узников.

У каждой диктатуры свои тайны. Узниками Плецензее были в основном немцы. Однако среди узников были и французы, и бельгийцы. Те, кто осмеливался осуждать гитлеровский режим, оказывались в этой тюрьме…

Следователь некоторое время пристально рассматривал стоявшую перед ним женщину. Ее нарядное платье потеряло свежесть, правый уголок белого воротничка был оторван и свисал, словно крыло раненой чайки.

Следователь знал, что эта немка хорошо училась в школе и торговом училище, некоторое время работала в берлинском издательском концерне Моссе, была секретарём публициста Теодора Вольфа, который придерживался демократических взглядов. Это была зацепка, но из далекого прошлого…

Характеристики из МИДа и химконцерна из Дрездена на арестованную тоже лежали в папке перед следователем. Он их внимательно изучил. В них были только положительные отзывы. До декабря 1941 года гестапо не располагало никакими компрометирующими данными на эту женщину. А из данных, полученных из Бельгии в конце 1941 года, следовало, что эта женщина была агентом советской разведки. Но это еще нужно было доказать.

Следователь понимал, что решить такую трудную проблему будет нелегко. Если Штёбе — агент русской разведки, то необходимо выяснить, когда и какие сведения она передавала в Москву? С кем работала в Берлине? Кого знает в Бельгии? Как она поддерживала связь с Москвой? Кому и как передавала информацию?

Допрос начался в 18 часов. Гестаповец разложил на столе с десяток фотографий и спросил:

— Кого из этих людей вы знаете?

Ильзе бросила взгляд на фотографии и в свою очередь спросила:

— Почему арестовали меня и моего мужа?

Следователь не мигая смотрел ей в глаза и молчал.

— Снимите наручники, — попросила Штёбе.

— Это можно, — ответил гестаповец. Он встал, подошел к арестованной и открыл наручники.

— Вы — русская шпионка, — продолжил он. — У меня есть доказательства. Или вы их опровергните, или… Отвечайте на вопросы.

Ильзе не знала ни одного человека, изображенного на фотографиях. Это были немцы, молодые мужчины и женщины, некоторые из них в военной форме, один или два — офицеры. Ее это обрадовало. Она поняла, что не одна принимает участие в борьбе против Гитлера. Ее ободрило и то, что на фотографиях не было ни одного из ее помощников.

Что же может предъявить ей следователь? Она твердо решила, что никогда и ни при каких обстоятельствах не назовет имена друзей…

Начался неравный поединок. С одной стороны — молодая женщина. С другой — государственная служба безопасности Германии, в распоряжении которой было все: шантаж, пытки, смертная казнь и… жизнь в награду за предательство.

Ильзе сделала выбор. Несмотря на пытки, она никого не выдала. Имперский суд приговорил И. Штёебе к смертной казни.