Горняк. Венок Майклу Удомо

— Ну и пусть!

— Как хочешь.

— Может, ты уйдешь?

— Ты что, стесняешься меня? — Он улыбнулся.

— Выйди, пожалуйста.

Он вышел и притворил за собой дверь. Она подождала, пока закрылась дверь в гостиную, и стала с лихорадочной поспешностью одеваться. Потом села на кровать — запыхавшаяся и обессиленная. К горлу, как всегда утром, подступила тошнота. Она кинулась в ванную и заперла за собой дверь.

В соседней комнате сидел Удомо. Он то и дело отрывался от полученных с утренней почтой писем и посматривал на часы. Студент сказал, что придет после половины девятого, обещал не задерживаться. Значит, пока надо заняться делом — работы уйма. Он прочел вслух лежавшее сверху письмо. Но так и не понял, о чем оно. Встал и прошелся по комнате. Этот проклятый студент должен быть уже здесь. Вчера весь вечер пришлось просидеть под его дверью. Может, он передумал? Нет, это исключено. Он придет. Он свой. Почему же его до сих пор нет? Проклятие! Подумать только, из-за всей этой истории должна страдать его работа. Вот идиотка! Чтобы баба не знала, как уберечься! Как только все будет сделано, уговорю Лоис расстаться с ней, а то бог знает что ей еще втемяшится в голову! Лоис говорит, что вчера вечером она закатила настоящую истерику. Да, конечно, от нее надо избавиться, пока она не натворила беды. Ну что за хамство. Почему он не идет?

Удомо подошел к окну и постоял, глядя на падающий снег. Вернулся к столу и снова попробовал прочесть письмо. Пустая затея! Работать он не мог. Буквы сливались перед глазами. Черт бы побрал эту дуру — попасть в такое положение! Почему же все-таки его до сих пор нет?

В ванной Джо выпрямилась и утерла слезы. Только что кончился приступ рвоты, и она совсем ослабела. Ей пришлось держаться за стену, чтобы добраться до умывальника. Она прополоскала рот, выпила немного воды, и ей стало легче. «Я уеду, как только с этим будет кончено», — решила она. Я должна уехать, пока Лоис не догадалась, я не могу причинить ей боль. Но ведь он все равно заставит ее страдать. И, может быть, чем раньше она узнает его, тем будет лучше. Боже милостивый, научи меня, как поступить. Она— единственный человек, который всегда, всегда хорошо ко мне относился. Если я скажу ей правду, это будет ужасно. А не скажу, она так и будет верить ему. И чем дольше будет верить, тем труднее ей будет потом. Если она узнает слишком поздно, это убьет ее. Она ведь боготворит его. Ио я не могу нанести ей этот удар. Она слишком добра ко мне. Да, я трусиха! Сама знаю. Но скажи мне, господи, ведь я права, что не хочу причинять ей боль. Я уеду, как только все кончится. Уеду и никогда больше не увижусь с ней, а ведь, кроме нее, меня никто по-настоящему не любил. Она меня любит, как мать любит своего ребенка, как старшая сестра — глупенькую младшую сестру. Господи, помоги мне!

Она отперла дверь. Удомо услыхал ее шаги и появился в дверях гостиной.

— Он что-то запаздывает, Джо. Да, чуть было не забыл — Лоис сказала, чтобы я накормил тебя завтраком, а этот парень предупреждал, чтобы ты ничего не ела. Хочешь, я приготовлю тебе чашку чаю?

— Спасибо. Я сама.

— Я тоже выпил бы.

Она пошла в кухню. Удомо вернулся в гостиную. Походил по комнате. Может, у этого парня есть телефон? Схватил телефонную книжку и стал поспешно листать ее. Телефона не было.

Джо принесла чаю.

— А ты?

— Я буду пить у себя.

— Здесь теплее.

— Мне больше нравится моя комната.

Он пристально посмотрел на нее.

— Ты теперь всегда будешь так держаться?

— Да, пока я здесь.

— Так. А что подумает Лоис, как по-твоему?

— Она не успеет заметить.

— Значит, переезжаешь?

— Да.

— Когда?

— Сегодня. Если только смогу держаться на ногах после визита твоего приятеля.

— Почему?

— Ты не догадываешься?

— Ты стала другая. Теперь ты мне нравишься больше. А куда ты переезжаешь?

— Тебе ведь все равно, зачем же спрашивать?

— Мне интересно. Принеси сюда свой чай и давай поговорим. Скоротаем время до прихода этого идиота.

— Я предпочитаю коротать время у себя в комнате.

Она ушла. Он пожал плечами и стал пить чай.

Потом подошел к входной двери и выглянул на улицу. Холод загнал его обратно в теплую гостиную. Черт бы побрал этого парня.

К часу дня он пришел в совершенное отчаяние. По-видимому, он ошибся, доверился ненадежному человеку. Удомо подошел к двери Джо, постучал, подергал ручку. Дверь была заперта.

— Это еще что за фокусы? — заорал он в припадке ярости.

— Пришел твой приятель?

— Не пришел. Открой немедленно. Я хочу поговорить с тобой.

— А я не хочу. Открою, когда он придет.

Удомо протопал обратно в гостиную и хлопнул дверью.

Звонок прозвенел в половине второго. Удомо кинулся открывать. Руки плохо его слушались.

— Извините, что опоздал… — начал тот.

— Главное, что вы здесь, — перебил его Удомо. — У нас очень мало времени. До четырех вы должны кончить. Вчера я вам объяснил почему.

— Я сделаю все от меня зависящее. Но если кто-то придет в четыре часа, я могу попасть в скверную историю.

— Может прийти только женщина, с которой я живу. Ее вам опасаться нечего, ручаюсь.

— Ну тогда все в порядке.

— Да, конечно. Никаких неприятностей у вас не будет. Даю слово.