Горничная особых кровей

Я пошла за горничной, уверенная, что Той ее выставит, и Маришка потом сама с горя выпьет все вино. Нельзя же этого допустить, верно? У Гримми тоже есть пределы терпения. Даже спокойная Маришка для нее источник головной боли, а в уж пьяном виде…

Тоя в покоях не оказалось. Об этом нам сообщила уставшая Несси. Ей вместе с немолодой Вигдис выпала тяжкая доля убираться в комнатах звезды. Покои давно уже нуждались в уборке, поэтому прислуга воспользовалась отлучкой Ильмонга несмотря на поздний час.

— Ну, все, идем спать, — я потянула Маришку за рукав.

— Нет! Несси, куда он пошел?

— К владетелю, кажется.

Маришка посмотрела на меня торжествующе.

— Видишь? Не с девками он, к владетелю пошел!

«Ага. К владетелю, у которого роскошные блудницы». Значит, женщины были заказаны для владетеля Малейва, артиста Ильмонга и ученого Ветрова. А последний еще перед Гримми красовался, что разберется с распутными девками…

Мужчины все одинаковы.

— Идем. Мариш.

На этот раз горничная согласилась уйти.

Глава 7

На второе утро я не опоздала и явилась в покои владетеля аккурат к девяти часам. В руках у меня была сумка с одеждой и вешалка с выглаженной униформой на смену, а также личный планшет, на котором я на всякий случай сменила пароль.

Постучав, я вошла, ожидая увидеть следы грехопадения, однако меня ждало разочарование: в покоях царил тот же порядок, что и вчера. Оставив сумку на диване, я осторожно прошла в ванную комнату. Вдруг одна из блудниц здесь? Нет.

Значит, в спальне.

Я расплылась в улыбке. Вот сейчас зайду и погляжу на владетеля со всем возможным высокомерием.

Я зашла в спальню, нарочно производя много шума, одернула занавески, впустила свет в эту обитель греха. Обернулась, держа на лице самую свою высокомерную мину, и громко, бодро воскликнула:

— Доброе утро, светлейший! Пусть Звезды сегодня щедро одарят вас благом!

Покрывало пошевелилось, но вылезла оттуда не блудница, а заспанный Мелок. Зевнув, зверек почесал за ушком и спрыгнул на пол. Так… а где же владетель? Я поприветствовала его еще раз, куда бодрее. Тронула покрывало с большой осторожностью, потянула…

Да его здесь нет!

— Принеси нам завтрак, — услышала я из гостиной. — Мелку кошачий корм, а мне творог, хлеб и кофе.

Я вышла из спальни. Владетель в халате стоял над сумкой с моими вещами и придирчиво осматривал мою униформу. Где же он был, когда я вошла? Как я могла его проглядеть?

Мужчина посмотрел на меня, на униформу. И снова на меня.

— Тебе нужен знак отличия. Знак, что ты служишь лично мне. Ну-ка подойди.

Вот за что я уже ненавижу этого мужчину, так это за то, что он раз за разом заставляет меня нервничать. О каком знаке отличия, к примеру, он сейчас толкует? Я подошла, но не так, чтобы очень близко.

Цепкий взгляд альбиноса прошелся по моей шее и запястьям и остановился на груди. Я вспотела, уверенная, что он сейчас ляпнет какую-нибудь мерзость или прикрепит что-то мне на грудь. А еще я вдруг ощутила, что он пытается пробраться в мои мысли. Мои брови поползли вверх.

— Светлейший?

— Я лишь проверял, как хорошо защищен твой разум. Иди за завтраком.

Я быстро спустилась на кухню, объявила помощникам Гу, чего желает владетель. Пока я ждала, когда «выполнят заказ», торопливо съела причитающуюся мне тарелку каши и выпила кофе. Забрав поднос и захватив пакетик корма, я поднялась к владетелю.

Вчера все у меня выходило неловко и бестолково, сегодня я себе этой роскоши позволить не могу. Я оставила поднос на столе и начала искать взглядом миску Мелка. Где же этот малыш кушает?

— Накорми Мелка в спальне, — сказал владетель. — Он вчера нахватался разного и мучился животиком. Отныне питаться он будет строго кошачьим кормом. Следи за тем, чтобы он не утянул в рот что-то другое.

— А разве кошачий корм подходит понги, светлейший?

— Ты можешь предложить что-то другое? У вас не водятся понги, разумеется, и корма для него у вас нет. Кошачий ему подходит.

«Ладно, кошачий так кошачий». Я быстро нашла понги, он со своей белоснежной шерсткой был приметен. Но идти мне на ручки пушистое создание не желало, несмотря на все мои старания. Я говорила самым добрым своим голосом, улыбалась, старалась казаться безобидной, но Мелок помнил меня как тяжелую тетку, которая на него присела.

— Блага, Мелок. Я принесла тебя вкусный-вкусный корм. Вылезай.

— Обидела!

— Это было так давно, — сокрушенно вздохнула я. — Пора бы уже простить меня, да?

— Простить дурочку, — выдал Мелок и вылез из-под стола, но идти ко мне отказался — сам засеменил к спальне. Там, у прикроватного столика, я нашла его тарелку — детскую, с цветочками, наложила туда корма и стала ждать. Понги устроился на столике и быстро-быстро заработал ротиком. Он с таким аппетитом чавкал мясными кусочками, будто ел что-то необычайно вкусное.

Пока зверек завтракал, я заправила кровать. На простынях не оказалось ни единого подозрительного пятнышка. Закончив с кроватью, я еще разок окинула взглядом спальню. Три женщины не могли не оставить после себя чего-то…

— Горничная.

Черт! Как привыкнуть к тому, что альбинос передвигается бесшумно?