Горны Империи

– Гришка! Мама сказала, чтоб, как вернешься, сразу шел живой ногой в сад! И что хворостиной!

– Ой! – вякнул Денис. – Я сейчас, я Луча чищу! И вообще – Дениса надо в правление проводить!

– Он мимо не пройдет, – отрезала девчонка. – Не пройдешь? – Она улыбнулась, и это была странноватая улыбка – Денису снова показалось: да она же видит, прямо же ему улыбается!!!

– Не пройду, – поспешно ответил Третьяков. Он уже знал, что правление – это то здание на мосту. – Спасибо, – повторил он уже низачем. – Я правда пойду.

– Ты заглядывай, – предложил Гришка. – Не, правда.

Он шлепнул коня по крупу.

– Загляну, – искренне пообещал Денис, но смотрел при этом на Настю.

И снова подумал – почти испуганно: «Какая же она слепая?!» – потому что девчонка улыбнулась.

ЕМУ улыбнулась.

* * *

Франц Ильич смотрел, как сидящий рядом Денис тюкается виском в стекло – на каждой рытвине. Мальчишка морщился, причмокивал во сне, вздыхал, но не просыпался.

Шенк грустно улыбнулся. И, отвернувшись, попытался опять оценить: почему он вдруг принял предложение – довольно дикое, переданное ввалившимся в правление станицы мальчишкой, физиономия которого носила явные следы недавней драки? Франц Ильич даже не сразу узнал своего недавнего знакомца, мальчишку из Империи, Дениса.

Шенк искренне думал, что с работой в школе закончено. Конечно, Бахурев… Но, как и все старые хорошие учителя, Франц Ильич был несколько циником и временами еще во время работы в школе думал, что природу человека все-таки нельзя изменить. Поэтому пенсию воспринял как заслуженный отдых. И гнал от себя то и дело навещавшие мысли о скуке.

Ему было скучно ничего не делать. В этом состоял секрет быстрого согласия. Хотя, признаться, он не знал пока, с чего начинать.

Ну что ж, старики спят мало. Сейчас можно будет над этим как следует подумать, а поутру нанести визит родителям Дениса прямо на работе.

Франц Ильич снова посмотрел на спящего рядом мальчишку. И Денис проснулся – сел прямо, распахнул глаза, посидел, улыбнулся и с хрустом потянулся.

– Ой… Я уснул? День такой длииинный…

– Мы подъезжаем, – Шенк кивнул на стекла автобуса, перед которыми замаячили поселковые огни. – Передай родителям, что я завтра зайду. Хорошо?

– Хорошо, – кивнул Денис и подался к окну: – А там дождь собирается, по-моему.

* * *

В эту ночь Валерия Вадимовна засиделась, как ей казалось, дольше всех. Муж улегся спать час назад. Ольгу Ивановну – убедив наконец, что ей совсем не нужно дожидаться, пока лягут «хозяева», – отправили спать еще до этого. Лег ее сын… и вроде как лег и Денис.

«Паршивец, это надо же так наполучать! – подумала Валерия Вадимовна. – И кто-то рубашку ему зашивал. Но приехал веселый… Вообще непонятная история…»

Она сердито придвинула отчеты Есипова по госконтролю. И услышала, как открывается дверь.

– Ма… – Денис остановился на пороге.

Валерия Вадимовна не подняла головы, но кивнула в знак того, что слышит.

– Ма, я спросить хочу…

Последовал еще один кивок.

– Если человек слепой от рождения… он обязательно неполноценный?

Валерия Вадимовна подняла наконец голову, потерла виски. Прикрыла глаза. Отрывисто спросила:

– Почему это тебя интересует?

– Так… – Денис подошел ближе, оперся на край стола. – Просто интересно. Тут много больных же… Так обязательно?

– Нет, – Валерия Вадимовна открыла глаза. – Конечно, не обязательно. Тут все зависит от того, что за слепота.

– От рождения… врожденная…

– Понятно… Сказать что-то общее нельзя. Надо осматривать. Тщательно. Во-первых, у слепых от рождения очень часто возникает сильнейшее отставание в развитии, уже неизлечимое.

– Всегда? – резко и почти зло спросил Денис.

Валерия Вадимовна улыбнулась:

– Нет. Но очень часто. Вот ты представь себе, что ты ничего никогда не видел. Для тебя «зеленый», «собака», «небо» – просто слова. Мозг часто не выдерживает такого несоответствия.

«Я представлял!» – чуть не вскрикнул Денис, вспомнив свой страх, когда он на обратном пути через поле попробовал понять, как это – БЫТЬ СОВСЕМ СЛЕПЫМ. Но промолчал, удержался.

А Валерия Вадимовна продолжала:

– Кроме того, слепота может быть признаком мутации. Тогда вопрос даже не возникает. Мы с таким трудом и такими методами спасли генофонд, что рисковать им никто не станет даже по мелочи.

– А если… – Денис говорил с трудом, но спокойно. – Если человек нормальный и не мутант?

– Тогда нужно продолжать осмотр. Выяснить, целы ли нервные окончания и глазные яблоки. Иногда достаточно простой операции. Иногда сложней, и нужно еще и лечение, но тоже можно помочь.

Денис кивнул, как будто услышал что-то очень важное. Спросил:

– Я пойду спать?

– Давно пора, – со сдержанной иронией ответила Валерия Вадимовна.

…Теперь еще какой-то слепой.

Она сердито придвинула блокнот.

Глава 20

Приказывай, командир!

Дождь пошел под утро.