Город

И вот этот день настал. Самый теплый – таких в нынешнем году еще не было. Эмли сидела в тряской повозке рядом с отцом. За ними катились еще три телеги – они везли через пыльный Город ее морской витраж. В самый последний момент, уже покидая Стеклянный дом, Эмли подхватила старую вуаль – надо же чем-то защититься от солнца и пыли. Как хорошо, что она ее взяла! Маленький поезд сопровождала вооруженная стража, нанятая купцом, добрых три десятка солдат. В открытой повозке они с Бартеллом ехали задом наперед, присматривая за драгоценной поклажей. Барт среди множества солдат был как рыба в воде, шутил и смеялся с вооруженными людьми, шагавшими по сторонам, но Эм положительно не знала, куда деваться от мужских взглядов. Она почти не поднимала головы, предпочитая разглядывать свое лучшее синее платье. И по привычке поглаживала крохотные фигурки собачки и лошадки, подвешенные к вуали. За прошедшие годы к ним добавилось еще пять грузиков в виде животных, но собачка и лошадка оставались самыми любимыми. Она и в это солнечное утро играла ими, пуская их прыгать и скакать по синему шелку…

Когда они покидали Чертоги, она сберегла вуаль, ведь больше у нее совсем ничего не было, если не считать поношенной одежды от щедрот женщины-воительницы. Когда ей было страшно – а страхов в их первые дни во внешнем мире было хоть отбавляй, – она сжимала в кулачках мятую грязную кисею, рассматривала крохотных животных и воображала, будто все испытания уже кончились и она поселилась в уютном безопасном месте, а эти животные стали ей лучшими друзьями… Прошло некоторое время, прежде чем Бартелл отыскал им жилье, и лишь намного позже она действительно начала чувствовать себя в безопасности. Только тогда она принялась отстирывать вуаль, смывая с нее последние напоминания о сточных подземельях. Без конца полоскала и раскладывала сушиться под очистительными солнечными лучами. В то время она рассмотрела, что вуаль была с большим искусством соткана из блестящей нити, тонкой, но на удивление прочной. Лишь много позже Эмли заметила в рисунке кисеи осмысленный узор. Наверное, он был ярче, пока вуаль не вылиняла. При внимательном рассмотрении в кружеве делался различим целый хоровод животных. Сперва она нашла одного, потом еще и еще… Конечно, присутствовали собака и лошадь. И какая-то странная зверюга с крыльями – как выяснилось, что-то вроде дракона. Морской конек, кролик, дельфин. А посредине – гулон, свивший пушистый хвост этаким сердечком.

Она в восторге принялась показывать животных отцу. Однако у него зрения не хватало высмотреть их силуэты в хитросплетениях кружева, и, главное, вуаль его не слишком заинтересовала.

Ехали очень медленно. Дорога была дальняя, повозку немилосердно раскачивало и трясло. Одолев длинный и кривой переулок Синих Уток, они достигли стен храма Асгарида. Стена тоже была длинная, с лепившимися к ней крепкими лавочками и купеческими домами. Потом миновали казармы Приморской армии, ныне – гулкие, пустые и какие-то темные, несмотря на солнечный день. Пересекли окраину Бурманского конца с его храмами и купальнями и углубились в Отаро.

Путь до проспекта Победы занял целых полдня.

– Смотри! – Здесь отец подтолкнул Эм локтем. – Алый дворец показался!

Эм откинула вуаль и стала смотреть в указанном направлении. Под солнцем переливались далекие башни.

– Зеленые? – спросила она недоуменно.

– Некоторые башни покрыты… одни говорят – золотом, другие – медью. А старейшая часть дворца выстроена из розового мрамора, привезенного с западных континентов много столетий назад.

Эмли из вежливости улыбнулась, не понимая на самом деле, что такого интересного в старых зданиях. Ее привлекало только живое – все то, что бегало, плавало и летало.

Повозка и грузовые телеги совершили крутой поворот, уходя с проспекта на улицу поуже. Здесь по обе стороны высились большие дома. Солнце не достигало мостовой, поэтому сразу стало прохладней. Высокие стены были отмечены сыростью, по влажным кирпичам карабкался мох.

– Почти приехали, – сказал Бартелл, и у Эмли от волнения свело живот.

Они остановились возле крупного здания, стоявшего особняком на краю тихой площади. Шестиугольная площадь была выложена камнем теплого золотистого цвета, посредине журчал фонтан. Эм посмотрела на дом, сложенный из того же податливого камня и украшенный резьбой. В нем было множество окон, и над каждым – по каменному животному: то зверь, то птица, то рыба. Над входной дверью замерли в согласном прыжке два дельфина. Эм даже улыбнулась про себя, начиная чуть-чуть успокаиваться. Может, этот купец заказал ей «морское» окно оттого, что ему нравились обитатели моря?