Город детства

Ирину отвели вниз, в пустынный полутёмный ресторан. Оставив там девушку, Вероника медленно поднялась в зал. Оглядевшись, она вдруг поняла, что ей совершенно не к кому присоединиться. Ваня исчез, как назло. Когда было не до него, он вечно лип, как банный лист, а когда в нём возникала надобность, испарялся. Вероника целый день была в центре внимания, а теперь внезапно осталась совсем одна. Скорей бы уж, правда, всё закончилось.

Покрутив головой, она не сразу поняла, что именно за её столиком сидит Дима. Напротив разместилась Люда. Она опять распустила свои волосы, и, довольно взлохмаченные, они лежали на плечах.

Немного поколебавшись, Вероника направилась к ним. Увидев её, Дима тут же затушил тлевшую сигарету и изобразил на лице лёгкую улыбку.

– Кажется, мы заняли твой столик, Вероника? – он вскинул голову, – Извини, мы сейчас уйдём.

– Сидите.

Вероника нерешительно опустилась на стул и оглядела поверхность стола. Трудно было теперь разобраться, кто и что из какой тарелки ел. Она очень аккуратно и по возможности тихо сняла туфли с измученных ног. И лишь тогда поняла, что Люда плачет. Без всякого стеснения перед ней, она размазывала по щекам слёзы и громко всхлипывала.

– Больше я так не могу, – проговорила она хрипловатым голосом, не обращая на Веронику никакого внимания, – Послушать его, так я здесь самая первая шлюха и вешаюсь на каждого встречного.

– Что-нибудь случилось? – осторожно спросила Вероника.

Она чувствовала себя по-идиотски, но, в конце концов, она села на своё место. Это был столик жениха и невесты, он был отмечен белым букетом с серебряными бусинками.

– Сначала мамочка меня отчитала, потом Артур наорал на меня при всех. Впрочем, к этому уже все привыкли. Никто не обращает внимания, – Люда перестала всхлипывать и вытерла слёзы.

Дима протянул ей чистый аккуратно сложенный носовой платок.

– Пойду найду его, а то будет ещё хуже… – Люда вздохнула и отодвинула ногами стул.

– Посиди. Он сам примчится. Ещё и прощения попросит, – бросил Дима, но Люду он не убедил.

– Нет, я его найду – упрямо повторила девушка и встала.

Дима только пожал плечами.

– Как знаешь…

Люда быстро ушла.

Веронике стало совсем неловко. Хоть бы кто-нибудь подошёл к ним сейчас.

– Кажется, вчера у тебя не было таких длинных ногтей, – проговорил вдруг Дима, внимательно разглядывая её тёмно- бордовый маникюр со стразами.

– Они накладные, – улыбнулась Вероника, слегка краснея и отдавая должное его наблюдательности. – Я всегда коротко стригу ногти. Они мешают печатать. А, что, это так бросается в глаза?

– Да, достаточно сильно. Когда перед лицом машут нереально длинными наращенными когтями, ощущение, что ты когда-нибудь останешься без глаза. Кто первый сказал, что это красиво?

Мысленные призывы Вероники были услышаны. Она заметила, что к их столу приближается высокий грузный мужчина с громадными похожими на глыбу плечами. Тёмные густые волосы вместе с головой напоминали какую-то геометрическую фигуру. На лице выделялись большие с жёстким властным взглядом глаза под тяжёлыми нависающими дугами бровей, и такой же тяжёлый квадратный подбородок. На мужчине был дорогой чёрный костюм, на руке превосходные часы. На вид ему можно было дать лет пятьдесят.

Однако Вероника успела передумать на счёт чьего-нибудь вмешательства. Сидеть с Димой за одним столом было не так уж обременительно.

Мужчина, между тем, сразу же склонился к ней, затем перевёл взгляд на Диму. Она начала лихорадочно надевать под столом туфли, но они никак не хотели налезать на отёкшие ноги.

– Мой сын времени не теряет. Он, как всегда, со всеми уже знаком. А вот нас так друг другу и не представили, – сказал мужчина низким хорошо поставленным голосом.

По лицу Димы пробежало едва уловимое недовольство.

– Вероника, это мой отец, Виталий Георгиевич. Ты, наверняка, слышала о нём, – сказал он невозмутимо.

– Просто, Виталий.

Мужчина улыбнулся, но в его взгляде появилось плохо скрываемое раздражение. Он поцеловал Веронике руку и отодвинул стул.

– Моему сыну всё не терпится записать меня в старики, а то и похоронить. Но, я думаю, рановато. Можно присесть?

Вероника согласно кивнула. Кажется, она забыла сказать, что ей приятно познакомиться, но момент был упущен. Виталий тяжело опустился на стул.

– Ты можешь идти, – сказал он вдруг сыну небрежно.

Но что удивило Веронику, так это то, что Дима спокойно встал и, вежливо кивнув ей головой, неторопливо ушёл. Вероника не без сожаления проводила его долгим взглядом.

– Мой сын – жуткий эгоист. Дальше своего носа он плохо различает что-либо. Но в этом я сам виноват, – не понятно к чему ввернул Виталий с картинным вздохом.

Потом резко переключился на Веронику.

– Я уже столько слышал о тебе. Признаться, очень хотел познакомиться. Утром тебя невозможно было поймать. Ты порхала, как бабочка. Ничего, что я на «ты»?

– Ничего, – кивнула Вероника, – А где же ваша супруга? Я что-то так и не имела удовольствия увидеть её.

– О, она осталась дома. Это для неё слишком. Плохо себя чувствует. В последнее время у неё, знаешь ли, проблемы со здоровьем.

Довольно уклончиво.

– Что ж, очень жаль.