Город Драконов

И тут она заметила их, небольшую группу рогатых созданий бредущих по каменистой тропинке. Зверей было отлично видно, но скоро они скроются под деревьями.

Они начали беспокоиться почти в то же мгновение, как она заметила их. Двое отделились от группы и понеслись под деревьям, но остальные четверо вытянули шеи и глупо пялились пока она падала на них.

Более слабое крыло Синтары подвело прямо перед тем, как она настигла их, заставив ее завалиться на бок. Но ее длинные когти все же полоснули одного от плеча до шерстистого бедра, и она приземлилась на другого. Он вскрикнул, когда они упали вместе, — самое неловкое и опасное приземление для дракона. Затем Синтара прижала его к своей груди и, наклонив голову, сжала его в своих челюстях. Ее рот вместил его костистую голову, а ее передние лапы сжали его ребра. Он был мертв прежде, чем остановилось их скольжение на крутом каменистом склоне. Мертв, но только потому, что она тянула с бешеной силой, невзирая на кости, рога и копыта, и разорвала его на куски, которые она могла проглотить целиком.

Такой способ питания был болезненным. Она судорожно глотала, не останавливаясь для того, чтобы получить удовольствие от еды. Когда все закончилось, она сгорбилась, опустив голову вниз, только дыша от тяжести пищи, проходящей через ее пищевод. Не было никакого чувства насыщения, только дискомфорт.

Послышалось блеяние, и Синтара подняла голову. Еще одно животное! То, что она зацепила мимоходом! Оно лежало, дергая всеми четырьмя ногами, что говорило о его скорой смерти. Синтара неслась вверх по крутому склону, чувствуя, как взметаются камни, потревоженные ее лапами, и катятся вниз позади нее. Ей было все равно. Она добежала и буквально упала на свою добычу. Она прижала ее к себе, чувствуя драгоценное тепло свежей крови и почти нежно сжала свои челюсти на ней, выжимая из нее дыхание. Несколько мгновений добыча еще дрожала и жила. Только после этого она выпустила ее из пасти.

Это животное она ела более неторопливо, разорвав его живот и поедая сначала нежные дымящиеся внутренности, с удовольствием отрывая крупные куски мяса своими острыми зубами. Когда она проглотила последний кусок, она медленно опустилась на кровавое место своего пиршества, глубоко вздохнула и впала в одурманивающую дрему.

Она любила его, как никогда не любила никого из мужчин в своей жизни. Их ухаживания были медленными и восхитительными, — тонкий танец застенчивости и неуверенности, сопровождаемый воинственными стратегиями, которые ее ревнивая натура и его очаровательные подходы были обязаны спровоцировать.

Все их друзья предупреждали обоих, чтобы они не принимали эти отношения слишком всерьез. Она знали, как его друзья предостерегали его относительно нее, знала, что они думали о ней, как о ревнивице и собственнице. Ну да, такой она и была. И она была полна решимости сделать его своим, только своим, навсегда. Никогда она не чувствовала такого по отношению к другим мужчинам, которых она брала в свою постель.

Ее собственные компаньоны предупредили ее, что она не сможет его удержать. Теллатор был слишком красив для нее, слишком умен и очарователен. «Довольствуйся Рамозом», — убеждали они ее. — «Вернись к нему, он заберет тебя, и с ним ты будешь всегда в комфорте и безопасности. Теллатор — воин, он всегда идет навстречу опасности, в любой момент может быть вызван. Он всегда будет ставить свои обязанности выше чего бы то ни было, что он чувствует к тебе. Рамоз — художник, как и ты. Он поймет твои капризы. Он будет стареть вместе с тобой. Теллатор может быть красивым и сильным, но сможешь ли ты быть уверенной, что он вернется домой ночью?»

Но она прожила слишком долго в комфорте и безопасности. Это уже не то, чего она хотела. И она не могла игнорировать неверность Рамоза. Если ее одной ему было недостаточно, значит нужно позволить ему остаться без нее и искать то, в чем он нуждается, в другом месте. Как она, Амаринда, искала и нашла Теллатора.

Она ждала Теллатора в саду во дворе маленького игрового заведения, места столь незаметного и доступного лишь немногим избранным, что у его дверей даже не вывешивался синий фонарь для привлечения клиентов. Она оставила Теллатора играть в кости с упитанным маленьким торговцем, недавно приехавшим в Кельсингру, и вышла через открытые двери в летний вечер. Музыка текущей воды одном фонтане соперничала со скачущими языками пламени драконьего источника в центре сада. Цветущий жасмин, свисая из подвесных горшков, наполнял ароматом воздух. Она нашла скамью в очень укромном уголочке сада и присела там. Прислуживающая девочка, — милое босое дитя, в одежде мерцающих цветов игрового заведения, — проследовала за ней и спросила, не желает ли она закусок. Спустя немного времени девочка вернулась с абрикосовыми булочками и легким весенним вином. Она отпустила девочку, уверив ее, что ей не нужно возвращаться.

Амаринда потягивала свое вино. И ждала.