Город и рыцарство феодальной Кастилии: Сепульведа и Куэльяр в XIII — середине XIV века

Истоки этого зависимого положения консехо в исторической перспективе следует связать с той системой организации владельческих прав на землю, элементом организации которых оно являлось. Территориальная община с самого своего возникновения формировалась как сообщество не свободных, а зависимых мелких землевладельцев. Истоки этой зависимости следует искать в сочетании трех разнородных явлений: во-первых, в концепции аллодиального владения (hereditas, heredad) как владения свободного (в том числе знатного) мужчины-воина; во-вторых, в традиционной для раннесредневековой знати (в том числе и испанской) практике привлечения к военной службе несвободных людей, получившей широкое развитие в последний период истории Толедского королевства (подобные тенденции в ту же эпоху имели место и за Пиренеями); в-третьих, в специфических условиях Реконкисты и связанного с ней колонизационного движения.

Необходимость полноценного вооружения и снаряжения несвободных воинов привела к появлению оригинального института — «hereditas servi», упоминания о котором встречаются в источниках с конца IX в. Подобно аллоду, «hereditas servi» была военным владением: она давала средства для вооружения и снаряжения воина. Кроме того, она могла передаваться по наследству, поскольку наследственным был и воинский статус. Однако, в отличие от аллодиального владения, получение прав на «hereditas servi» обязывало владельца нести изначально непривилегированную службу (servicium) знатному человеку, руководившему колонизацией.

Зависимый статус и владельческие права оказывались неразрывно связанными: одно было следствием и продолжением другого. Около середины — второй половины XI в. в источниках появилось понятие «год и день». По истечении этого (чисто формального) срока с момента поселения человек одновременно вступал как во владельческие права, так и в отношения наследственной зависимости. Последняя стала неотъемлемым элементом концепции наследственной, не требовавшей специальной фиксации, сеньориальной власти короля — королевской «сеньории по рождению» (sennorio natural

).

Зависимость, позднее обозначаемая в кастильских текстах выражением «por naturaleza», подразумевала несение службы, наиболее часто определявшейся термином «servicium» (seruiçio). Содержание такой службы определялось договором с «сеньором по рождению» или лицом, получившим от него подобное право. Так возникали раннесредневековые пакты-фуэро. Они в равной мере фиксировали обязательства зависимых воинов-землевладельцев и гарантии со стороны «сеньора по рождению» в качестве верховного владельца земли.

В рамках договорных отношений оформлялась и община-консехо. Она выступала как носитель коллективной ответственности за выполнение ее членами обязательств, предусмотренных фуэро. Вместе с тем она становилась обладателем тех прав и привилегий, которые в равной мере распространялись на всех общинников на основании факта их постоянного проживания в консехо.

Изначально зависимый статус территориальной общины и преимущественно военный характер этой зависимости обусловливали способы ее включения в систему территориальной военной организации феодального времени. Сохранение основных принципов этой организации в XII–XIII вв. было вызвано системообразующей ролью наследственного владения как главной формы землевладения и материальной основы статуса воина. Ее результатом стала тесная связь воинов-землевладельцев с территорией определенной общины.

Около 1000 г. особое место в системе отрядов консехо заняли кавалерийские контингенты, состоявшие из представителей формировавшегося местного рыцарства. Их роль возрастала одновременно с общим развитием средневековой военной организации, где все большее значение приобретала конница. Наряду с этим в Кастильско-Леонском королевстве XIII — середины XIV в. прослеживались и субъективные факторы, предопределившие существенное ограничение роли пехоты. Речь идет об удалении границ королевства от Центральной Испании после завершения «великой Реконкисты» XIII в. Пешее ополчение консехо этого района почти перестало созываться: часто оно просто не успевало прибыть на отстоявшие далеко от родного города театры военных действий.

Следствием этого стала тенденция к замене непосредственной военной службы пехотинцев внесением разнообразных военных платежей. Значение фискальных аспектов в деятельности консехо в XIII — середине XIV в. все более возрастало, причем значительная часть сумм, собираемых на территории консехо, шла на содержание местного рыцарства, тогда как рядовые общинники-пехотинцы постепенно превращались из воинов в плательщиков, призванных обеспечивать материальные потребности локальной военной организации.