Город неангелов (СИ)

— А мама Вениамина? Почему она допустила подобное? — строго спросил Аркадий Ильич.

— Мы живём вдвоём с сыном. Маму Вениамина я лишил родительских прав, когда сыну было четыре года. Это очень непростая история. В любом случае, о его маме либо хорошо, либо никак. Её нет уже более пяти лет, асоциальный образ жизни дал себя знать.

— Извините, — кивнул Аркадий Ильич.

— Ничего страшного. Вы же не могли этого знать. Так вот. Бабушек и дедушек у нас тоже нет. Мои родители давно живут в дальнем зарубежье, мы с ними поддерживаем связь лишь символически. Матери Дины, моей бывшей жены, давно нет, а отец создал новую семью. К тому же, он так и не простил мне того, что я когда-то лишил родительских прав его дочь. А у меня не было другого выхода. Простите, что я рассказываю вам всё это. Очень давно ни с кем не делился личными проблемами.

— Говорите-говорите, — бабушка легко коснулась руки гостя. — Вам нужно снять этот стресс, проговорить всё. Вот увидите, станет легче. Вы, мужчины, имеете весьма глупую и опасную привычку копить всё в себе. Почему-то считаете, что озвучив свои проблемы, проявите слабость. Видимо, проявление мнимой слабости для вас хуже, чем проблемы со здоровьем. А вот муж мой, кардиолог, между прочим, много чего может возразить на такое мнение.

— Спасибо, — улыбнулся Михаил Васильевич и продолжил. — Тогда продолжу рассказ. Когда мы с Диной развелись, Вене было два года. Суд, как это часто случается, встал на сторону матери. Сначала она вообще мечтала запретить мне общаться сыном, но потом начала очень активно устраивать личную жизнь. После того, как у Вени появился третий по счёту отчим, я привлёк к делу юристов и частных детективов. Мне удалось выиграть суд и вытащить Веню из этой клоаки. Сначала у сына постоянно были няни. Но сейчас ему шестнадцать, и он всегда проявлял себя как человек самостоятельный, ответственный. Я доверял ему. Вот так… И если бы Сева, этот одноклассник, хозяин вечеринки, не вызвал утром клининг…

Гость замолчал. Видно было: он вновь переживает то, что испытал в тот день.

— Ты приехала на заказ в ту квартиру, Вероника? — догадался Аркадий Ильич.

— Да, — кивнула я. — Сева сказал нам, что Вениамин просто спит. Но мы с Надей сразу поняли, что необходимо вызвать скорую.

— Спасибо вам, Вероника Михайловна, — Михаил Васильевич серьезно посмотрел на меня. — Всё благодаря вам. Мне рассказали, что именно вы настояли, вызвали скорую. Благодаря вам, врачам удалось сохранить Вене не только жизнь, но и все функции организма. Даже мозг почти не пострадал. Вениамин пока в больнице, но чувствует себя уже хорошо. А главное, первое, что он мне сказал: понял, как сильно хочется жить.

— Ну это дорогого стоит, — кивнула бабушка. — То, что, побывав по ту сторону, сам сделал выводы. Будет жить. Умный мальчик. От глупостей, увы, никто не застрахован. Даже от роковых.

— Это точно, — согласился гость. — Пока на свете есть такие люди, как ваша внучка, жизнь имеет смысл. Спасибо вам всем.

— Вероника ничего не рассказала нам об этом инциденте, — Аркадий Ильич даже будто обиделся. — Видимо, не хотела волновать Галю и Олю.

Я наблюдала за гостем. Его взгляд странно вспыхнул, едва Аркадий Ильич произнёс имя мамы.

— Да, внучка! — покачала головой бабушка. — Мы с мамой ещё достаточно молоды и здоровы, в том числе, психически. Зачем нас так бескомпромиссно щадить? И отказывать нам в доверии?

— А где сейчас… мама? — осторожно спросил Михаил Васильевич. — Я бы и ей хотел сказать слова благодарности за такую дочь.

— Оля живёт в другом городе. Она прилетала на праздники, — сообщила бабушка, которая не замечала ничего подозрительного.

А я прямо почувствовала, как гость расстроился и сник. Но быстро взял себя в руки, надо отдать ему должное. Всё чудастее и чудастее.

— Вероника Михайловна, а сколько вам лет? Извините за нескромный вопрос.

— В конце декабря исполнилось девятнадцать, — ответила я.

Михаил Васильевич несколько секунд обдумывал что-то. Странно посмотрел на меня.

— А почему вы работаете в клининговой компании? Извините за ещё один нескромный вопрос. Я понимаю, что каждый труд достоин уважения. Но всё же?

— Это мой сознательный выбор. Летом я провалила вступительные экзамены во все театральные вузы, а теперь нахожусь в поиске себя.

— В театральные? — тихо спросил Михаил Васильевич.

— Да. А что?

— Нет, ничего. Очень жаль, что так получилось. Но, возможно, вы не откажетесь… искать себя в более комфортных условиях?

— В смысле? — нахмурилась я.

Что он себе позволяет?

— Простите, Вероника… Михайловна. Мне кажется, я могу помочь вам как-то. В ответ на вашу помощь. Подобрать для вас более спокойное рабочее место. Вижу, вы готовы отказаться. Но, прошу, просто подумайте.

Он встал из-за стола, скрылся в прихожей, но тут же вернулся с двумя визитками в руках. Одну отдал мне, а вторую (хитёр!) — бабушке.