Город неудачников

– Алло, барышня? Мне полицию, да… Господина майора мне! Господина майора! Алло?.. Не могу громче!.. Что? Не могу, говорю, громче… Они здесь… Что?! Да не могу я громче, – заорал он. – Здесь они, те, которые… Понял, наконец?.. Ах, глухая тетеря! Громче не могу!!

Сержант орал в трубку, крыл дежурного последними словами:

– Ах, зверина-образина!!! Уродина! Гадина! Ах, ублюдок глухой, мерзость глухая!!!

Мы не стали дожидаться окончания разговора…

…Мы идем по набережной. Звучат музыка, смех…

– Легко жить, когда от тебя ничего не зависит, – говорит Мария-Луиза. – Ты неудачник. Такова твоя судьба, твой рок. Смирись. Признай свое бессилие перед судьбой, и сразу станет легко. Можно даже смеяться и петь вместе с другими неудачниками. Да?..

– Да, – сказал я.

– Что – «да»? Чего – «да»?

Ее глаза горели:

– Убирайся!

– Ты чего?

– Ненавижу таких, как ты! Слабаков, слюнтяев. Отваливай!

Раздался душераздирающий крик: за чугунной решеткой разгуливал тигр. Он мирно, по-домашнему облизывал девчушку в голубом платьице. Девчушка отдергивала руки, орала, лицо ее съехало набок.

Все попрятались за углы, кусты, будочки.

Тигру наконец надоел этот ор. Он поджал уши и пошел обратно, к шатру цирка, около которого стоял трясущийся укротитель.

– Даже тигры у нас ублюдочные, – сказала Мария-Луиза. – Сожрал бы эту уродину, может, подействовало…

Из укрытий весело выходили люди. Они поглаживали девчушку по голове. Девчушка хихикала.

Навстречу нам шел сержант. Цепью. Он и штук пять полицейских. Цепь прочесывала набережную.

– Родные. Братья и сестры! – обрадовался сержант. – Ненаглядные мои, золотые, распрекрасные… Опять, опять в догонялочки?

– Нет, – сказала Мария-Луиза. – Не будем.

– Почему?

– Нас здесь нет.

– Как?

– Мы уплыли. Вон на том пароходе.

И Мария-Луиза кивнула в сторону набережной: на паруса, мачты, чаек, гудки, грохот бочек, крики матросов.

От причала отходил пароход.

– Уплыли… – соображал сержант, – Значит, вас нет… Нетушки… А чего ж вы стоите?

– А это не мы.

– А кто?

– Другие.

Сержант соображал, смотрел то на нас, то на пароход, снова на нас… Наконец, он повернулся и побрел прочь.

За ним и другие полицейские…

12. По морям, по волнам

Мы спустились к пристани.

У причала стояла баржа с углем. Моряки вкатывали на нее пианино. Около баржи суетился катер:

– Эй, на барже! Отойдите от причала! Срочно отойдите от причала!

Рядом с баржой покачивался бот. Два парня в одинаковых брезентовых куртках грузили ящики, ведра, сети.

Аппетитно шлепала вода. Солнечные зайчики бегали по обшивке.

– Поплыли, – сказала Мария-Луиза, – Ну их всех! А?..

– Поплыли!

Один из парней отвязал канат, оттолкнул бот и прыгнул на палубу. Бот стал поворачивать носом к линии горизонта…

– Вперед!

Мы прыгнули на корму. Заработал мотор. Полоска воды между кормой и пристанью стала расширяться.

К причалу бежали полицейские:

– Вас нет на том пароходе! Нет! Я проверил список пассажиров. Вернитесь! Я приказываю!

Скоро полицейские слились в одно пятно.

В пятне поблескивали кокарды, погоны, стекла очков…

А скоро и пятно растворилось. Лишь башня городской ратуши – красная спичка на фоне холма Гулливера, да серые тучи сверху.

Рыбаки Джек и Джон ничуть не удивились нашему присутствию. Их ничто не могло удивить.

Когда и город, и горы ушли за горизонт, они заглушили мотор, расстелили парусину, надвинули на глаза шляпы и улеглись спать.

Море кишело рыбами. Огромные, скользкие, они выпрыгивали из воды, не понимая, почему их не ловят. Не понимали и мы…

– А рыба? Мы не будем ее ловить? – спросил я.

– А зачем нам ее ловить, – улыбнулся из-под шляпы Джон.

– Как «зачем»?

– Так… Зачем нам ловить рыбу? – На этот раз улыбнулся Джек.

– Но вы же рыбаки.

– И что?

– Рыбаки ловят рыбу.

– Здесь нет никакой рыбы. Ты видишь здесь рыбу, Джек?

– Нет.

– И я не вижу.

– Да вы что?! – не выдержал я. – Здесь полно рыбы!

– Вряд ли…

– Честное слово!

– Если и есть одна-две жалкие рыбешки, стоит ли поднимать шум?.. Это не улов, – сказал Джек.

– И потом… Мы неудачники, – сказал Джон. – А она, сволочь, скользкая, хитрая… Так и норовит откусить крючок, порвать сеть… Ну ее к шутам, эту рыбу! Которой все равно нет…

Они захрапели.

Мы взяли удочки, наловили полное ведро рыбы и сварили вкуснейшую уху. Такой ухи я не ел никогда. Ни до, ни после рыбалки…

Потом мы стали загорать. Мария-Луиза накинула на плечи мою рубаху: «Чтоб не обгореть».

Я понял, почему она накинула, но не показал вида…

Я смотрел на ее лицо, глаза закрыты – облизнула пересохшие губы, что-то хотела сказать, но передумала, вдруг резко повернулась – голова на локоть! Еле успела подхватить скользнувшую с плеч рубаху:

– Уезжай домой!

– А ты?

– Я здесь живу, а ты уезжай!

– Нет.

– Пожалуйста…

Смотрит на меня зелеными глазами.

– Хочешь, поцелую?

– Не хочу…

Она выдернула локоть и снова растянулась на палубе.

– Приплывем – сразу на электричку. Понял?.. Сразу! Нечего тебе… Ясно?..

Я смотрел на ее профиль… И вдруг из-за профиля выплыл парусник.

– Эй, на боте! – крикнули с парусника. – Кто вы и куда путь держите?!

– А вы кто? – крикнула Мария-Луиза. – Кто вы и куда путь держите?!

– Кто мы?! – захохотал голос. – Сейчас узнаете!