Город под кожей

– А вот это уже интересный разговор, – просияла Роза. – Татуировки по принуждению? Древняя, постыдная традиция.

– Правда?

– А как же. Греки и римляне заранее выкалывали на лбу рабов фразу: «Я – беглый раб». С такой наколкой далеко не убежишь. Вот хитрецы, а? Ну и нацисты, конечно. Байкеры на теле непокорных девчонок иногда выкалывают: «Я – собственность такого-то и такого-то». В Индии до времен Британской империи осужденным делали татуировку их преступления: пьянице – бутылку, прелюбодеям – хер с яйцами. Думаю, что когда существует угроза наколки, еще есть резон, а когда тату уже сделана, какая разница? Можно пить и прелюбодействовать сколько влезет. Репутация уже налицо, остается ее укреплять. Есть также преступники, которые сами себе делают наколки, чтобы увековечить свои дела. У них это вроде знаков различия. А уж что вытворяют чертовы русские, я вообще говорить не хочу.

Мэрилин почувствовала на себе взгляд профессионалки – пристальный, не раздевающий, но покрывающий ее тело воображаемой каллиграфией и картинками.

– Ты уверена, что не дашь себя уговорить на татуировочку?

– Нет-нет.

– Ладно, – отступилась Роза. – По крайней мере, ты не делаешь вид. Некоторые приходят и пытаются влезть в доверие, предлагая, чтобы я над ними поработала. Мне без разницы. Я люблю говорить о своем ремесле, особенно с молоденькими девушками, так что не подумай – я не в обиде. Вдобавок я отошла от дел.

Роза рассмеялась, как шутке, которую повторяла такое количество раз, что та перестала забавлять кого-либо, кроме нее самой.

– Почему?

Роза поднесла сигарету к губам, и только тут Мэрилин заметила набухшие узлы на суставах длинных тонких пальцев.

– Отчасти по состоянию здоровья. Артрит кистей, проблемы с запястным каналом, руки начали дрожать. Есть и другой грустный факт: многие молодые люди не желают заказывать татуировки старухе. Им подавай кого-нибудь их возраста и племени. Однако самая главная причина в том, что район, где находился мой салон, джентрифицировали.

Роза выплюнула последнее слово как синоним морального вырождения или умышленно нанесенного себе увечья.

– Арендную плату все поднимали и поднимали. Вокруг меня начал селиться всякий яппи-сброд. Для старых ремесел не нашлось места. Всех выкурили. Как крыс.

Мэрилин представила себе процессию точильщиков ножей, старьевщиков, чеканщиков, изгоняемых из одного района города в другой, а в арьергарде изгнанников – непреклонную Розу.

– Роза, вы многим женщинам делали татуировки?

– Разумеется.

– Это не то же самое, что делать тату мужчине?

– Ну, когда тебе нравятся женщины, с ними работать намного веселее. Однако я не могла позволить себе воротить нос – принимала всех.

– А как насчет карт? Вам когда-нибудь приходилось наносить карту города или страны?

– Конечно. Я работаю в сфере услуг. Если клиент просит карту, я делаю карту. Иногда людям хочется вспомнить, откуда они родом, где служили, где повстречали жену – да что угодно. Я лично не представляю, как такое можно забыть, но работа есть работа.

– А карту Утопии вам когда-нибудь приходилось выкалывать?

Роза набрала дыму в легкие и бросила на Мэрилин скептический взгляд.

– Не-а. Однажды заказали карту планеты Монго. Ну, та, что в фильме «Флэш Гордон». Ты, наверное, тогда еще под стол пешком ходила. Мир огромен, чего там. Почему бы и карту Утопии не сделать, как бы эта штуковина ни выглядела? Я уверена: где-нибудь кто-нибудь прямо сейчас у кого-то поперек груди татуирует самую дурацкую фигню, какая только может прийти в голову.

– Или поперек спины.

– Ну-у… спина – странное место, если хочешь знать мое мнение. Увидеть тату можно только в зеркало, и то шиворот-навыворот. Пацаны с выколотыми на спине названиями банд, американским флагом или распятиями – они ведь не видят их так, как видят окружающие. Разве что на фотографиях. Какой в этом смысл?

– Понятно. И у каждого тату-мастера свой стиль?

– Если он чего-то стоит, то да. Если нет, просто покупают чей-нибудь эскиз и передирают с него, копируют то есть. С таким же успехом можно купить книжку-раскраску.

– Если бы я вам показала изображение некой татуировки, вы бы смогли определить, кто ее сделал?

– Черт! Девочка, ты слишком много хочешь. Я считаю себя исследовательницей тату, а не ясновидящей. Очень немногие выделяются на общем фоне. Если учесть, сколько народу по всему миру занимается тату, настоящие мастера составляют крохотный процент. Работы тех, что похуже – а таких большинство, – выглядят практически неотличимо.

– Хотя бы попробуйте! Я покажу вам фотографию татуировки, а вы просто скажите – знакома она вам или нет.

– А что мне за это причитается?

– Моя глубочайшая благодарность.

По лицу Розы было видно, что такая награда ее не вдохновляет, однако она не стала возражать, когда Мэрилин достала лэптоп и показала ей фотоснимки, над которыми они с Заком ломали голову. Роза начала их разглядывать сосредоточенно, затем с недоумением и наконец с растущей неприязнью.

– Это что вообще такое?

– А вы как думаете?