Город злодеев. Королева зеркал

Достаточно скоро мне придётся рассказать Джии о том, что меня отстранили от школы, но не сейчас, через пять минут после её пробуждения, когда у меня ещё не было возможности осознать, что я чувствую по этому поводу. Джия может отмахнуться, а может прийти в ярость, потребовать встречи с суперинтендантом и устроить ему ад на земле. Я чувствую облегчение, когда Джия снова поворачивается к плите и склоняется над чайником.

– Я заказала пару обогревателей. Должны доставить сегодня. Если погода не изменится, нам придётся решать проблему как-то иначе, – говорит она. – Я достала одежду, в которой ходила много лет назад, когда работала в Центре. Хорошо, что я сохранила коробку, иначе замёрзла бы до смерти. Похоже, в конце концов, нам придётся установить отопление.

Я так привыкла к нашей квартире, что иногда не замечаю, какая она убогая, но она убогая. Бытовая техника старая, мебель шаткая, и ей определённо не помешал бы слой новой краски.

Я собиралась окончить среднюю школу и устроиться на работу в полицию, продвинуться по служебной лестнице и занять достойное место в иерархии Королевского города. Тогда я смогла бы помочь Джии деньгами.

Теперь придётся искать другой способ.

– Включи телевизор, – говорит Джи. – Скоро начнутся новости.

Я тереблю ожерелье, которое Джеймс подарил мне в прошлом году. Сердечки на чёрной коже. Я помню, как он был взволнован, когда его дарил. Ещё я помню его взгляд, когда я вытащила ожерелье из мешочка и держала на весу, а оно переливалось на свету, будто было сделано из бриллиантов, а не из серебра.

– Сердечек много не бывает, – сказал тогда Джеймс, застёгивая подарок на моей шее.

– Какая безвкусица, – ответила я. – Тебя нужно посадить в тюрьму для людей без чувства стиля.

– Эй, – возмутился Джеймс, – давай не будем шутить про тюрьму? Это болезненная тема.

На секунду мне показалось, что он действительно расстроен тем, как бесчувственно я упомянула тюрьму, где его отец сидел ещё до нашей встречи, но потом Джеймс начал смеяться.

– Ты права, я совершенно теряю чувство стиля, когда дело касается тебя. Должно же быть у мужчины слабое место.

Я легонько ударила его в живот.

– Ага, и оно явно не здесь.

А потом Джеймс притянул меня к себе, чтобы поцеловать, и это было настолько прекрасно, что я почти забыла, что должна спешить в участок Королевского города, и меня чуть не уволили на второй неделе стажировки. Может быть, если бы я тогда вылетела, мы бы не попали в такую ситуацию. Я бы обращала больше внимания на то, что происходит с Джеймсом. Я бы не была так поглощена собой.

Тогда я не могла часто носить ожерелье. Массивное серебро не подходило для того, кто всерьёз пытался пройти стажировку на должность полицейского, но я надела его в ночь битвы и с тех пор не снимала. Тяжесть украшения напоминает мне о том, что меня когда-то любили.

Я открываю приложение для заметок на своём телефоне, пока Джия болтает с кем-то на кухне.

«Противоядие?» – печатаю я. Я не учёный, поэтому раздобыть его – непростая задача. Первое, что мне нужно сделать, – найти своих друзей. Нужно поговорить с каждым, кто мог бы помочь найти ребят до того, как это сделает Дозор. Я печатаю: «Джек Сент, Дэлли Стар, Белла Лойола».

Джек Сент – отец Малефисенты. Они с Малли были очень близки, поэтому она вполне могла дать ему знать, где находится, или, по крайней мере, сообщить, что с ней всё в порядке.

У Джека Сента может быть какая-то зацепка. Попробовать стоит. Дэлли владеет «Страной чудес», баром, где мы все тусовались. Туннель, который вёл из лаборатории, где Кайл Аттенборо держал Джеймса, Малли и Урсулу, заканчивался в задней части бара. Вероятнее всего, Дэлли знал о нём, хотя мне трудно поверить, что он способен на что-то гнусное. Дэлли – один из моих самых любимых людей, а у меня хорошее чутьё на негодяев.

«О, правда? – спрашивает голос. – Ты ведь даже не подозревала свою начальницу, не так ли? Может, ты не так проницательна, как думаешь».

И последнее, но не менее важное: у меня есть Белла, моя напарница из полиции, которую уволили сразу после битвы. Думаю, она меня ненавидит. Я не прислушалась к её предупреждениям, и, конечно же, мы вляпались в огромные неприятности, всё полетело к чертям, и она потеряла работу, которая была центром её вселенной, самым важным делом в жизни. Белла строила вокруг работы всю свою личность. При этой мысли у меня сжимается горло. Я чувствую себя ужасно.

Тётя Джия суетится на кухне. Она достаёт из шкафчика кружку. Чайник закипает, его резкий свист разносится по кухне, заставляя нас обеих подпрыгнуть. Джия наливает воду в заварочный чайничек и с удовольствием вдыхает поднимающийся пар, а следом звенит тостер.

Снаружи доносятся рёв и крики толпы протестующих.

– Долой Капитана Крюка! Долой Капитана Крюка! Долой Капитана Крюка!

– Заткнитесь, чёрт возьми! – кричу я в окно, но шум не умолкает ни на секунду.