Горшок черного проса

— Какие уж шутки… Интересное дело! В других районах области просо идет рекой, а у нас — в загоне. Агротехника разработана. Семена — пожалуйста! Что еще надо? Знаю, знаю, ты причины сыщешь. Про земли уже говорил. Про экономические соображения говорил. Может быть, что-нибудь еще про традиции, а?

— Нет, не буду… ничего говорить.

Директор сел на свое место и тяжело вздохнул.

— Жаль… — сказал Филатов. — Не попался ты мне на великолепный крючок. И все же традицию одну я тебе продемонстрирую! Ты помоложе меня, Леонид Иванович, сходи, будь добр, к моей машине и принеси ящик. Только осторожней бери, как стоит в кабине на полике, так и бери. Да не урони ненароком — ценность! Сходи, сходи!

Директор недоуменно посмотрел на секретаря райкома, пожал плечами, но пошел.

— Ставь сюда, — показал Филатов на стол, когда директор вернулся.

Он сам вскрывал ящик. Директор стоял рядом и следил, не спуская глаз, за всем, что проделывал секретарь райкома, с интересом человека, наблюдающего за манипуляциями фокусника.

— Жаль, жаль, что ты на традиции не сослался, — говорил Филатов, пока открывал крышку и пока извлекал поролоновые обкладки. — Уж больно хорош крючок я тебе заготовил… Так вот, о просе. Просо здесь сеяли, дорогой, не только двадцать лет — еще тысячу лет назад. Сейчас я тебе покажу кое-что такое, что ты ахнешь…

Он извлек наконец из ящика и бережно поставил на стол глиняный сосуд:

— Вот тебе традиция и вот тебе просо!

— Да я ж ничего про традиции не говорю…

— Не ты, так другие говорят.

Директор кашлянул в кулак и сдержанно улыбнулся:

— Где такой откопали, Сергей Николаевич?

— Не я — археологи откопали.

— Это те, что на Быстрой работают?

— Они самые.

Интерес директора к невзрачному на вид глиняному горшку моментально возрос. Он внимательно разглядывал затейливые украшения из ромбиков и спиралей на шейке сосуда, провел ладонью по его шершавым бокам, заглянул на всякий случай внутрь, при этом повторяя:

— Любопытно… Очень любопытно!.. А сколько ему лет, Семен Николаевич, не интересовались?

— Интересовался. Больше тысячи…

— Фьюить!.. — присвистнул директор. — Вот это стаж!..

— А теперь я тебя спрошу, Леонид Иванович… — Филатов достал из сосуда горсть темных зерен и ладонью лодочкой поднес близко к лицу директора. — Просо это или не просо?

Директор прищурил глаза, чтобы лучше виделось.

— Я тебя спрашиваю…

— По форме вроде бы просо…

— И по существу это просо, Леонид Иванович!

— Как будто и по существу просо, — согласился директор. — Только слишком уж черное…

— Ишь ты — черное! Полежи-ка тысячу лет…

— М-да… Ты-ся-ча лет!.. — Директор поскреб рукой затылок. — Ты-ся-ча лет!..

— Тысяча… Археологи утверждают, что люди, которые здесь жили, сеяли просо уже две тысячи лет назад! Что же выходит? Тысячу лет и две тысячи лет назад древние просо сеяли, а сейчас нельзя? Опыта нет? Климат крепко изменился? Возможности не те, так, что ли?

— Семен Николаевич…

— Что Семен Николаевич? Я хотел, Леонид, чтобы ты не только разумом, но и сердцем кое-что усвоил…

— Ну, сдаюсь, сдаюсь… — Директор шутливо поднял руки кверху. — Убедили. Сдаюсь.

Филатов закурил.

— И все-таки ты меня не до конца понял. Посевная посевной, Леонид Иванович. Это дело поправимое. Не в нынешнем, так в следующем году. Ну, еще один выговор… Но я выпросил у археологов и привез сюда это черное просо главным образом для того, чтобы ты увидел его и осознал, что это такое и кто ты… И другие, те, кто работает на нашей амурской земле, чтобы тоже осознали.

— Ох, и суровый же вы, Семен Николаевич, человек, — смущенно рассмеялся директор. — Не одним, так другим проймете!..

— С вашим братом иначе нельзя, — усмехнулся Филатов.

Директор опять смущенно улыбнулся, помедлил и, решившись, спросил:

— Вот хочу узнать у вас: почему, даже если в других совхозах дела хуже, чем у меня, мне на орехи достается всегда от вас больше всех?.. Почему, а, Семен Николаевич? И вообще, почему, когда что-то начинаете, с меня начинаете… тормошите больше всех? Честно скажу, иногда даже обида берет…

Филатов отчего-то вздохнул, раздавил окурок о пачку.

— Потому, Леня, что ты для меня не просто директор. Ты ведь вместо сына мне, а с сыновей спрос всегда построже. — Он посмотрел Леониду прямо в глаза и добавил другим, деловым уже тоном: — Ну, что же, вези давай на поля, директор…

НА ПРОСТОР РЕЧНОЙ ВОЛНЫ…

Рассказ

Туманы над Амуром заклубились под утро, когда луна окончательно упряталась за далекие левобережные сопки, и с угасшей ее краюшкой тихо исчезли серебристые дорожки и блики на сонной реке, и кругом стало сумеречно и зябко. Спиридон Фомкин проснулся как раз в это время, услышав накрапывание первых затяжелевших росинок на чутком полотне тента, укрывшем лодку от ветрового стекла до моторного отсека в корме. Фомкин коротал ночь, скрючившись на заднем сиденье, поэтому, еще не вставая, нащупал застежки тента, откинул полог и, протянув руку еще дальше, ощутил загрубелой ладонью обжигающий холодок росы на металле бортов.