Гоша Каджи и Венец Гекаты

«Я не думаю, что Своч когда-нибудь захочет причинить тебе зло, скорее наоборот, — с ядовитым сарказмом мысленно процитировал парнишка слова Верд-Бизара, сказанные ему почти год назад. От себя же он дополнил: — Конечно, зачем самому причинять зло? Есть более достойный кандидат для этого. Тот, кому по предсказанию положено причинить зло, а попросту — убить. Нужно всего лишь сдать Каджи с потрохами с рук на руки. А самому остаться чистеньким и улыбающимся…мерзавцем! От кого, как не от Своча Князь Сумрака узнал, что Гоша сегодня будет перемещаться через камин? Но умудриться подстроить ловушку — для этого нужно и впрямь быть крутым магом, если учесть, что сеть строго контролируется министерством. А там ведь не дураки работают. Или все же дураки?»

Возможно мысли парнишки отразились на его лице. Хотя нельзя исключать, что Нотби просто залез в череп к Каджи и бегло пролистал его сугубо личные заметки, настолько пронзительно зрачки Серого Лорда всматривались в лицо мальчика, словно маленькие буравчики, впиваясь в районе переносицы. И усмешка Вомшулда стала еще ехиднее и противней.

Песок в часах тем временем продолжал беззвучно осыпаться вниз, неукротимо сокращая отведенный на мирные переговоры срок. Нотби бросил короткий взор в их сторону и вздохнул грустно, словно сожалел о краткости беседы с закадычным другом.

— Перейдем к делу, Гоша, иначе тебе влетит по первое число от Хлипа, который сегодня уже вдосталь нанервничался из-за твоей чокнутой подружки. А такое развитие событий не вписывается в мой план. Итак, я с полной серьезностью предлагаю тебе отличнейшую сделку, о которой знать будем только ты и я. Давай объединим твою молодость и мое могущество в одно целое. И нам тогда не будет равных среди волшебников. Ты только подумай, какие перспективы откроются перед тобой! Ты сможешь, еще малость подучившись, воплотить в жизнь любую свою самую сокровенную мечту, которая казалась до этого невыполнимой. Я, обладая обширными знаниями в практической и теоретической магии и, не буду скромничать, огромной колдовской мощью, тем не менее, лишен по прихоти глупой судьбы физического тела. Что не доставляет мне радости, нечего скрывать. А ты, имея его и даже, по мнению многих, наделенный от природы хорошим запасом магической энергии, напротив не знаешь самых элементарных заклинаний.

Вомшулд резко вскинул вверх ладонь, призывая Каджи оставить свои возражения при себе. И ежу понятно, что парнишка хотел сказать. Пройдет всего лишь несколько лет, и он всему научится. Хилкровс — лучшая колдовская школа в мире. И преподаватели в ней замечательные. Ну, за исключением Своча Батлера, разумеется. Да еще Хитер Джакетс не ахти как нравится. Но и они учат вполне терпимо. Только все возражения, такие крепкие и монолитные с виду, разбились об одну единственную фразу Князя Сумрака, тихо брошенную вскользь, мимоходом:

— Я знаю столько всего интересного, тайного о подноготной магии, о существовании чего наверняка даже Этерник не подозревает, не говоря об остальных. Так что твои возражения — пустое сотрясание воздуха и не аргумент для отказа. Ты подумай хорошенько. У тебя еще есть несколько минут в запасе. А чтобы твои мысли пошустрее шевелились в нужном направлении — выгляни в окно. Перед твоими глазами откроется прекрасный пейзаж, наглядно иллюстрирующий, к чему чаще всего приводит тупое упрямство из идеологических соображений.

Парнишка покорно послушался и подошел к окну. Откинув в сторону тяжелую портьеру, он ошеломленно смотрел вдаль с высоты примерно четвертого или пятого этажа. Ветер, насквозь провонявший застарелой гарью, трепал его темные волосы, врываясь через разбитое, а вовсе не приоткрытое окно.

Башня, по стилю архитектуры принадлежавшая скорее небольшой крепости на старорусский манер, чем средневековому европейскому замку, была угловой. Если смотреть прямо, то взгляд упирался в покосившиеся, кое-где основательное просевшие крыши приземистых домишек посада. Местами они зияли черными дырами провалов. Окна во многих домах отсутствовали, и они подслеповато таращились в кривые переулочки пустыми глазницами. Двери или висели на одиноких петлях, покосившись, или красовались во дворах, валяющиеся в грязи. Даже с такой высоты Гоша прекрасно видел, что они истоптаны бесчисленным множеством крупных звериных лап. Подобных следов хватало везде, куда только мог дотянуться его взгляд. Они четко отпечатались в грязи, начинающей каменеть из-за первых осенних заморозков. Заборы вокруг жилищ почти не сохранились. В крайнем случае, в вертикальном положении. Большинство просто валялось там, где должны были бы стоять. И сразу становилось понятно, что упали они вовсе не из-за старости, подточенные безжалостным временем, а снесла хлипкую преграду неукротимая сила, злобно прущая напролом в поисках жратвы и кровавых развлечений.