Господин изобретатель

— Согласен, — ответил мой тезка. — Если вы будете содержать их сами.

— Отлично, а порекомендовать кого-нибудь вы сможете? Или взять кого из молодых химиков-петербуржцев, кто согласится переехать в Москву на хорошее жалованье? Можно пригласить несколько человек на собеседование, а взять наиболее подходящего и толкового.

Профессор предложил подумать и написать мне письмо на адрес деда, так как я собирался обратно в Москву: все равно что-то по обоим направлениям выкристаллизуется через пару недель. Потом я попросил разрешения позвонить (говорили — "телефонировать") капитану Панпушко. Телефон был у Субботина и мы пошли к нему в отделение. Там, несмотря на то, что я был гостем профессора, меня заставили снять обувь и одеть тапочки. Санитарка помогла мне облачиться в завязывающийся сзади халат и одеть шапочку — только после этого меня пустили в отделение. А ведь я даже не увидел больных — требования асептики здесь соблюдались. Общее впечатление от клинической базы для испытаний меня вполне устроило: для того времени это был "высший пилотаж".

Меня проводили в кабинет, куда вскоре пришел Субботин также в халате и шапочке. Мы оговорили некоторые организационные вопросы, в основном отвечал я, не буду повторяться. Потом я позвонил в Панпушко в Артакадемию. Связь была довольно неплохой, возможно из-за того, что было близко, хотя сигнал все равно проходил через коммутатор, возможно, что и коммутатор недалеко, а может у дежурного в ВМА просто аппарат был раздолбанный: угольные девайсы долго не живут. У Панпушко я узнал, что за сутки они наработали четверть необходимого запаса, привезли и корпуса. Снаряжать будут на полигоне, то есть, если я уеду на две недели, то приеду как раз к началу испытаний.

Поговорив еще о том о сем с Субботиным, а он оказался весьма знающим и интересным собеседником, я поехал в гостиницу, узнал расписание (билеты 1 класса в Москву были всегда, иногда эти вагоны ходили полупустыми) и уехал на вокзал. Обратная дорога прошла без проблем, я ехал один в "открытом купе", зато просторно, никто не мешал.

Глава 22

Приехав в Москву, я опять поселился у деда, который до слез был рад увидеть любимого внука.

— Сашка, ну где ты так долго пропадал? — обнимал меня дед, прослезившись. — Где тебя, баловня, носило? Небось, попал в столицу и завертела тебя столичная карусель с мамзельками да пирушками, вон исхудал весь!

— Дед, какие мамзельки и пирушки? — меня тоже тронула радость деда и я понял, насколько он стал мне родным и близким в этом мире. — Я метался как загнанный между двумя академиями: медицинской и артиллерийской, да еще к Менделееву ухитрился попасть домой. Все пришлось организовывать с самого начала, ведь артиллеристы чуть было не дали генералам отрицательный ответ на наш ТНТ!

— ТНТ, это так теперь называется та ваша богомерзкая дрянь, что людей убивает и калечит? — я почувствовал, что дед заводится. — А Менделеев этот твой, он, чай, не из евреев Менделей происхождение ведет?

Дались ему эти евреи, он с сыном разругался тогда, заподозрив, что тот женится на еврейке, вот и сейчас взъярился… Нет, с этим надо что-то делать и пресекать в зародыше, а то, пожалуй, сейчас меня с крыльца выкинуть прикажет — вон покраснел как…

— Дед, ну будь Менделеев хоть из папуасов, мне все равно, он же великий химик, профессор, "превосходительство" и, вообще, очень умный и благородный человек. Сейчас лучше него никто в химии не разбивается и мне он сразу помог с тем лекарством, что надо еще довести до ума, дал рекомендательное письмо в Военно-медицинскую академию, где меня, как равного, сразу два профессора встретили и все обещали сделать. А не будь у меня такого письма, меня бы и на порог не пустили (пустили бы, все равно бы прорвался, но с письмом быстрее и веселее!). Да и капитан-артиллерист, что за испытания ТНТ отвечает, Менделеева знает и очень уважает. Кстати, тоже очень хороший человек, умный, простой, нижних чинов на лаборантов выучил, все деньги свои на опыты тратит, а сам питается хлебом и молоком. Я его подкормить хотел — куда там, застеснялся и не пошел со мной ужинать в ресторан.

— Ну, коли так, то другое дело, — отошел дед от приступа гнева и сменил тон. — Ты, вижу, делами занимался, а не развлекаться ездил, молодец. А мы привилегию-патент на твое лекарство получили у американов, не знаю только, на что они тебе сдались, я слышал, они там совсем дикие, воюют друг с другом, живут бедно, и у англичан — эти гордые, поупирались для виду, но бумагу дали. Вот только немцы нам окончательно отказали и не объяснили толком, почему, мол описание у нас не полное и им не понять, что тут новое и для чего сие нужно.

— Да дурака фрицы валяют, — заявил я, радуясь, что дед взял деловой тон. — Сами лекарство сделать хотят, так же как и взрывчатку ТНТ получить.

— А зачем она им, ты же говорил, что как делать этот твой ТНТ, они и так знают, — удивился дед.