Господин посол

В десять часов Габриэль Элиодоро стремительно вошел в канцелярию с непроницаемым выражением лица и ни с кем не поздоровавшись.

- Готово сообщение для госдепартамента? - спросил он Клэр.

- Да, господин посол. Английский и испанский текст на вашем столе.

Габриэль Элиодоро прочел ноту и, не сделав никаких замечаний, подписал. Клэр, стоя рядом, ожидала дальнейших распоряжений.

- Что скажете, Клэр?

Секретарша сильно потянула носом, но промолчала.

- Что говорят в канцелярии? - снова спросил он.

- Не знаю, господин посол, я не слушаю сплетен.

- Но вы-то верите в то, что Виванко действительно пытался меня убить?.. Или не верите?

- Кроме ваших слов, господин посол, существует еще заключение полицейских экспертов, которые это подтверждают.

- А вам известно, что в кармане покойного и в ящике его рабочего стола мы нашли в высшей степени компрометирующие документы?

Сжав губы, Огилвита, не моргая, смотрела в глаза шефу. Габриэль Элиодоро не выдержал прямого взгляда этих светлых глаз, которые, казалось, читали его мысли, и опустил голову.

- Ладно. Где сейчас Пабло?

- Он еще не приходил.

- До сих пор? Позвоните ему домой.

- Уже звонила. Никто не отвечает.

- Когда соберутся журналисты?

- Через двадцать минут.

- Я хочу, чтобы Пабло был моим переводчиком.

- Если бы господин посол разрешил мне высказать свое мнение, я бы сказала, что Пабло не подходит для этой роли.

- Это почему же?

- По причине, которую он сам объяснит вам сегодня или завтра... или немного позднее.

Габриэль Элиодоро задумчиво уставился на портрет дона Альфонсо Бустаманте.

- Хорошо, тогда вы будете переводить.

- Отлично, господин посол.

- Как вы считаете... что я должен сказать журналистам?

- Расскажите, что случилось. И чем меньше вы будете комментировать происшествие, тем лучше.

Габриэль Элиодоро медленно кивнул, взял нож из слоновой кости и стал постукивать им по стеклу стола.

- Вы полагаете, представители печати попросят меня показать документы? Я хочу сказать - бумаги, доказывающие участие Виванко в заговоре?

- Без сомнения.

- Но документы эти в сумке дипкурьера, летящего в Серро-Эрмосо! А фотокопий у нас нет.

- Так и скажите репортерам.

- Что с вами сегодня, Клэр?

- Ничего, господин посол.

- Хорошо, когда журналисты приедут, проводите их в конференц-зал. И велите принести нам кофе... виски или мышьяку!

Секретарша удалилась. Габриэль Элиодоро, почувствовав на себе чей-то взгляд, поднял голову и, встретившись с суровыми глазами дона Альфонсо Бустаманте, метнул в него нож для разрезания бумаг.

Сообщение о трагедии, разыгравшейся в посольстве Сакраменто, американские газеты опубликовали на видных местах. "Пост", "Стар" и "Ньюс" уделили происшествию особенно много внимания. Интервью с послом все газеты воспроизвели без комментариев, кроме одной нью-йоркской, поместившей ядовитую статью под заголовком "Еще один черный день в посольстве Сакраменто". Как и следовало ожидать, в статье этой исчезновение Гриса связывалось с убийством Виванко.

Пабло узнал о случившемся от Билла Годкина. Они отправились завтракать в кафетерий отеля "Статлер" и, сделав заказ официанту, молча уставились друг на друга. Первым заговорил американец:

- Что ты думаешь об этом, Пабло?

- Я нахожу, что дело плохо состряпано... А ты?

- Согласен, но некоторые факты полностью подтвердила местная полиция. На Габриэля Элиодоро действительно было совершено покушение, револьвер действительно принадлежал Виванко, и на рукоятке были обнаружены отпечатки его пальцев, а пулю, выпущенную из этого оружия, нашли в ступеньке лестницы. Пуля же, которая убила Виванко, действительно была выпущена из револьвера ночного сторожа. И что еще важнее - показание ночного сторожа, подтвержденное послом и мажордомом, не вызывает никаких сомнений. Их показания ни в чем не расходятся и вполне достоверны.

- И все же версия насчет заговора состряпана Габриэлем Элиодоро и военным атташе, уж он-то специалист по такого рода делам. Письмо, в котором Грис якобы пишет о своем побеге, просто смехотворно. У профессора не было ни малейшей необходимости бежать из Штатов. Если бы он захотел, он мог бы совершенно легально уехать на Кубу или в любую другую страну. А как объяснить то, что его имя не значится в списках пассажиров ни одной авиационной или пароходной компании, покинувших Америку за последние две-три недели? И потом, разве отправляются в путешествие, не взяв ничего из одежды, даже очков, не приведя в порядок дел? Такой человек, как Грис, не уехал бы, не расплатившись за квартиру и по другим счетам и не сказав ни слова своему шефу в университете. Да и со мной он обязательно простился бы, хотя бы по телефону.

Официант принес заказ: черный кофе с сухими гренками - для Пабло и плотный завтрак: яичницу-глазунью, сосиски, овсяную кашу, поджаренный хлеб, сливочное масло - для Годкина, который тут же принялся за еду.

- Я согласен с тобой, - пробормотал он и вытер подбородок, испачканный яичным желтком. Пабло выпил кофе, но к гренкам не притронулся.