Господин посол

- А не приходило тебе в голову, что и меня мучают подобные вопросы? Или ты думаешь, что я беззаботно порхаю среди мыльных пузырей нашего дипломатического мира, пока миллионы моих сограждан влачат жалкое существование? Я тоже иногда задумываюсь о бедах, которые может принести гражданская война такой стране, как Бразилия... Ты скажешь, я приспособленец. Пусть так, не отрицаю. И всё же у меня нет причин ненавидеть себя. Я пытался себя презирать, но и из этого ничего не получилось. Я слишком люблю себя и поэтому проявляю большую терпимость к своим слабостям и недостаткам. Для меня также ясно, что если бы я, став участником вооружённого восстания, убивал, я бы сошёл с ума. А может, меня пугает мысль быть убитым. Впрочем, нет! Ты скажешь, что я трус. Возможно. Но сердце у меня есть. Иногда я смотрю на карту Бразилии и задумываюсь о судьбе этого спящего гиганта, которым правят лживые политиканы. Тогда я задаю себе вопрос: что делать? На чью сторону мне встать? И прихожу к выводу, что было бы безумием вступить в заговор только для удовлетворения своего чувства ответственности... если оно у меня действительно есть. Надо спасать Бразилию, а не сеньора Орландо Гонзагу. Однако, как видишь, и это рассуждение ни к чему не приводит...

- Когда я приглашал тебя, у меня и в мыслях не было тебя обвинять, я хотел поговорить с тобой о моих делах, о моём решении присоединиться к Барриосу, пускай скоропалительном... Сейчас я отвечу на вопрос, который ты мне задал. По всей видимости, я уже убил своего отца.

- И что же ты чувствуешь?

- Пока... ничего. Словно я под наркозом, таким и нужно оставаться до конца революции...

- Когда ты намерен уехать?

- Как можно скорее. Через два-три дня, а может и раньше.

- И когда же ты будешь в Сьерре?

- У меня два варианта. Первый: лететь на самолёте "Панамерикэн" из Нью-Йорка в Пуэрто Эсмеральду и там пересесть на самолёт местного сообщения, который доставит меня в Соледад-дель-Мар.

Гонзага с унылым видом покачал головой.

- А если тебя арестуют в Пуэрто Эсмеральде? А если самолёты гражданской авиации сейчас не летают в Соледад-дель-Мар?

- У меня есть и второй вариант: лететь из Нью-Йорка на Ямайку, там нанять маленький самолёт, который сможет приземлиться на посадочной площадке в поместье отца...

- Этот план мне кажется более надёжным. А потом?

- Сахарные плантации семейства Ортега-и-Мурат простираются от окрестностей Соледад-дель-Мар до склонов Сьерры. Я уверен, что падре Каталино поможет мне найти Барриоса и его солдат.

- Как он помог Габриэлю Элиодоро найти Карреру двадцать пять лет назад?..

- Совершенно верно. - Пабло с улыбкой опустился на софу.

Но и этот вариант не удовлетворил Гонзагу полностью.

- А если твоё воздушное такси свалится в море?

- Это тоже будет решением вопроса.

Но разве он ищет наказания для себя, а не лучшей доли для своего народа? Нет, что-то не то он ответил...

После короткого молчания Гонзага спросил:

- Кто ещё знает о твоём решении?

- Только двое: ты и Билл Годкин.

- А Клэр? А японская куколка?

- Я прощусь с ними сегодня или завтра. Скажу, что улетаю в Европу. Или в Серро-Эрмосо. А сейчас я хочу поговорить с тобой о материях более практического характера: я назначаю тебя не только одним из своих наследников, но и душеприказчиком.

- Ты собрался умирать, дружище? Уверен, что ты доживёшь до того дня, когда Каррера и его бандиты будут уничтожены.

- Я тоже надеюсь на это и желаю этого всей душой. Но я должен помнить и о возможности другого исхода. Всё может случиться. - Широким жестом Пабло обвёл гостиную. - Возьми себе какие хочешь книги и пластинки, а остальное отдай Годкину. - Он указал на камин. - "Страсти господни по святому Наталисио" - твои. Можешь забрать их прямо сейчас.

- Я возьму их только на сохранение.

- Нет. Они твои. И не будем больше об этом говорить... Радиолу и несколько книг, которые я отложу, отдай мисс Хирота. Принадлежащую мне мебель, её совсем немного, я отдам Мерседите. Клэр завещаю свой автомобиль. Я оставлю список своего имущества, чтобы ты смог произвести раздел.

- Да перестань же!

Гонзага вдруг почувствовал волнение, и, чтобы скрыть это, стал насвистывать популярную песенку.

- Я уже подписал чеки, так что расплачусь со всеми долгами.

- Ты хочешь, чтобы я разревелся, садист несчастный?

Пабло встал, считая законченным обсуждение деловых вопросов.

- Забавно, - сказал он, - прощаясь с Грисом в тот вечер, когда он делал свой последний доклад, я пожаловался на головную боль... Знаешь, что он мне сказал? "Горный воздух излечит тебя от мигрени".

- И по-твоему...

- Да. Грис знал, что в горах Сьерра-де-ла-Калавера скоро появятся повстанцы. Более того, он не сомневался, что я окажусь среди них...

Включив радиолу, Пабло наугад взял с полки какую-то пластинку. Это оказался Бранденбургский концерт, который они молча прослушали.

- В Сьерре Баха ты не услышишь, - сказал потом Гонзага, - там ты будешь слушать взрывы гранат и треск пулемётов.

- Я начинаю подозревать, что ты тайный агент Карреры, которому поручено деморализовать меня...

- Какое там! Я попросту тебе завидую.

Пабло смерил друга взглядом.