Господин посол

Титито... К нему посол испытывал двойственное чувство. Жеманность, грациозная походка, высокий голос второго секретаря, его костюмы пастельных тонов, по мнению Габриэля Элиодоро, не только дискредитировали посольство, но и бросали тень на герб республики. И пускай ни одно из восьмидесяти с лишним дипломатических представительств Вашингтона не обходилось без своего гомосексуалиста, явного или скрытого, Габриэль предпочел бы, чтобы его помощники были мужчинами.

И все же он не мог не признать ума Титито и его остроумия, которое скрашивало канцелярскую скуку. Однажды Габриэль Элиодоро захохотал до упаду, услышав заявление Титито, сделанное с самым серьезным видом, будто бы Огилвита мужчина, ставший женщиной благодаря операции.

Была еще одна важная причина, по которой посол терпел своего секретаря: Титито был близким другом Фрэнсис Андерсен.

- Ну как наша богиня? - спросил он Титито, вернувшегося из недолгой поездки в Нью-Йорк. - Я не видел ее после приема.

- Мисс Андерсен? - переспросил секретарь. - Мы с ней встретились в фойе Метрополитэн-опера на спектакле московского балета. На голове у нее была диадема, а платье...

- Постой! Меня не интересует, во что была одета мисс Андерсен. Я хочу знать, когда я смогу ее раздеть... Думает она возвращаться в Вашингтон?

- Через неделю или две.

- Послушай, Титито, тебе известно, что меня заинтересовала эта женщина...

- Посол может считать меня кем угодно, только не дураком.

- Ладно. Когда мисс Андерсен приедет, устрой нам встречу, но об этом никто не должен знать. Остальное я беру на себя.

Вильальба слегка наклонил голову и приложил руку к сердцу.

- Если ваше превосходительство позволит, я бы посоветовал послать ей цветы, как только она вернется.

- Я пошлю тонны цветов. Слушай, а что, если я поднесу ей какую-нибудь драгоценность?

Титито ответил не сразу.

- Не следует торопиться. Это может ее обидеть...

Габриэль Элиодоро вдруг понял всю смехотворность положения. Ему - это ему-то! - педераст дает урок, как завоевать женщину. Расхохотавшись, он вынул из кармана сигару, откусил кончик и, закурив, стал расхаживать по кабинету под суровым взглядом дона Альфонсо Бустаманте.

- Я хочу задать тебе один очень важный вопрос, Титито. У мисс Андерсен... есть сейчас кто-нибудь?

Секретарь пожал своими узкими плечами.

- Мне лишь известно, что на нее многие претендуют. Я знаю одного из них - филадельфийский playboy , богач. Этому молокососу всего двадцать с небольшим, и он красив!

Габриэль Элиодоро сделал пренебрежительный жест.

- А сколько лет нашей знакомой?

- Должно быть, за тридцать.

- Мне тоже так кажется. Хороший возраст! И я не верю, чтобы умная зрелая женщина захотела лечь в постель с двадцатилетним мальчишкой.

"Зато я сделал бы это с большим удовольствием", - подумал Вильальба.

В эти дни Габриэль Элиодоро получил в запечатанном сургучом конверте конфиденциальное послание президента Карреры.

"Мой дорогой кум! Дела здесь обстоят неважно. Как тебе известно, в соответствии с конституцией в ноябре этого года мы должны провести президентские выборы. Я думал, что подготовлен к тому, чтобы передать управление страной законному преемнику и в конце концов уйти на отдых, поселившись в своем поместье Лос-Платанос, ибо чувствую себя нездоровым и очень усталым. Однако миссия моя еще не завершена, я хочу хотя бы начать работы по сооружению транссакраментской дороги и закончить многие другие дела, которые я уже начал. С другой стороны, я не считаю нашу страну подготовленной к волнениям, связанным с президентскими выборами. Говорят, дьявол знает много потому, что он стар, а не потому, что он дьявол. Так и я, твой кум, старый лис, чую что-то неладное. Не только в университете, среди профессоров и студентов, но и на улицах и даже в высшем обществе ощущается какое-то беспокойство.