Госпожа адмирал

Взлетели «едва рассвело». «Звезда Севера» отошла к восточной стене кратера и поднялась на высоту две тысячи восемьсот метров. Здесь бриг развернулся и пошел, набирая скорость, на запад, так что где-то на полпути – то есть, ближе к условному центру кальдеры, – его скорость достигла шестидесяти пяти узлов[2]. В этот момент Лиза вывела коч на стартовую линию, и башня дала отмашку на «взлет». При отсутствии встречного ветра «Кокорев» легко оторвался от взлетной палубы, и, заложив левый разворот, Лиза резко увеличила скорость и вошла в горку кабрированием под углом в тридцать пять градусов. При этом набор высоты сопровождался увеличением отбираемой мощности двигателя, так что, несмотря на довольно быстрый подъем, коч скорости не терял, а напротив ее увеличивал.

Ощущения были феерические, и Лиза от восторга даже думать забыла о боли в боку или еще о каких-нибудь не стоящих внимания пустяках. Она летела, оседлав ураган, и по сравнению с этим пилотирование больших кораблей представлялось скучной ходьбой пешком. Лиза даже не знала, насколько ей не хватало вот таких полетов, но сейчас вспомнила и получала удовольствие от каждого мгновения, проведенного за штурвалом «дареного коня». Получалось, что группа патриотически настроенных себерских предпринимателей разобралась в психологии капитана 1-го ранга Браге куда лучше, чем она понимала саму себя. Подарок был подобран с умом и со вкусом, и, разумеется, он идеально подходил той, кому его презентовали.

Заложив плавный разворот и почти встав на левую плоскость, штурмовик стремительно преодолел оставшееся расстояние и взлетел над краем кальдеры. Пронесся километр или полтора, по-прежнему, набирая высоту и, поднявшись еще метров на четыреста, открыл перед Лизой совершенно фантастический пейзаж. Получалось, что кальдера являлась не кратером, подразумевавшим наличие хотя бы некоторого подобия горы, а провалом посередине мертвой пустыни – плоского унылого пространства, протянувшегося от горизонта до горизонта. Ну, что ж, на самом деле, интуитивно Лиза чего-то в этом роде и ожидала и, увидев сейчас воочию, даже не удивилась. Однако, как известно, первое впечатление зачастую обманчиво, поэтому Лиза подняла «Кокорев» еще выше и погнала машину по кругу радиусом в полтора десятка километров. С тысячи семисот метров, отсчитывая от края кальдеры, вид открывался на десятки километров во все стороны. Воздух был на удивление чист, скорее даже прозрачен. Видимость – отличная, и никаких преград в виде, скажем, горной гряды или пылевого облака. Смотри куда хочешь, лети куда вздумается. Но куда бы ни бросила она взгляд, повсюду Лиза видела одно и то же: мертвая изжелта-серая безводная пустыня без намека на жизнь и цивилизацию.

– Что скажешь, Турдус? – спросила, включив внутреннюю связь. – Это только мне кажется, что мы в пустыне?

– Мы в пустыне, – коротко ответила Нина.

– Посмотри в оптику!

В задней части кокпита, там, где располагалось кресло второго номера, были установлены бомбардирский и пушечный прицелы. Серьезная оптика с приличной кратностью и баллистической прицельной сеткой.

– Посмотрела! – ответила пилот Аллен. – Вокруг пустыня, внизу – развалины.

– Развалины? – насторожилась Лиза, вспомнив свой «вещий» сон. – Где? Далеко? Давай-ка, Дрозд, наводи! Хочу посмотреть!

– Слушаюсь и повинуюсь! – откликнулась Нина. – Может быть, дашь порулить?

– Может быть...

Вообще-то, передавать управление совсем не хотелось, но это было правильное решение, и Лиза задавила свою жадность на корню.

– Принимай!

В результате, уже через пару минут коч спустился к земле, снизил скорость и перешел на бреющий полет.

– Смотри вниз!

– Спасибо!

Ну, что сказать? Лиза этот пейзаж однажды уже видела. Правда, не сверху, как сейчас, а как бы снизу, и не наяву, а во сне, но сухое русло реки, руины крепости и каменный мост – все оказалось именно таким, каким тогда ей и приснилось.

3

Координаты: 25°86'15"N 73°25'31"E, Индийский океан, одиннадцатое марта 1933 года, 17.49 по меридиональному времени

На этот раз она пришла к Райту сама. Постучала в дверь, дождалась приглашения и вошла в каюту.

– Гостей принимаешь?

– Таких, как ты, даже ночью и в праздники! – хохотнул арматор, вставая из-за заваленного бумагами стола.

– Ты бы поостерегся, Иан, говорить про ночь! – Усмехнулась в ответ Лиза, проходя в глубь каюты и садясь в кресло. – Неровен час Рощин услышит, хлопот не оберешься!

– Да, это ты верно заметила! Главное, ведь не за что, но пойди ему потом объясни!

– Вот именно! – кивнула Лиза и достала свой кожаный портсигар. – Твою каюту ведь никто не прослушивает?

– Стенки стальные, не считая обшивки. И по моим наблюдениям, звук не пропускают. – Райт вопросу не удивился и, сев в кресло напротив Лизы, включился в серьезный разговор. – В иллюминаторы тоже не подслушаешь. Закрыты, да и вряд ли кто осмелится спускаться к моим окнам на ходу. Так что, можем говорить без опаски.

– Тогда, объяснимся!